Волки выбирают пряности

Услышать такое я никак не ожидала. Если букет подарил не Арден, то кто? Первым, пришедшим на ум, оказался Рэй, но эта версия была отсеяна сразу же. С недавних пор наши взаимоотношения выровнялись, и в них не присутствовало ни намёка на романтику.

Турьер Весборт?

На кандидатуре мэра я задержалась дольше. До сих пор не могла утвердиться во мнении на его счёт и полагала, что от него можно ожидать чего угодно. Хотя, если разобраться, то зачем Весборту дарить мне цветы? В последний наш разговор он определил свою позицию по отношению ко мне предельно чётко — хотелось бы, но не судьба.

Господи, какой бред…В полной мере осознать, что я привлекаю столько внимания, не могла до сих пор. Была бы возможность, с огромным удовольствием распрощалась бы с врождённой привлекательностью, если к этой особенности применимо такое определение. Пожалуй, из всех качеств белых волков это — единственный минус.

Последней кандидатурой на роль отправителя являлся неизвестный, до этого присылавший вещи мне и Эрику. Этот же вариант счёл наиболее убедительным и Арден, высказавший версию о причастности кого-то, живущего в столице.

Мы шли по ночному городу, горящему тысячами огней. Горели окна зданий, цветочные гирлянды и фонари. Горела большая круглая луна, похожая на приклеенный к небу диск. Горели и сердца тех, кто в это время гулял по столице, тронутой предпраздничной суетой. В сущности, праздник начался уже сейчас, когда каждый ожидал завтра и верил, что оно обязательно принесёт чудо. Так всегда бывает — ожидание чего-то воодушевляет, и ты начинаешь верить, что случится волшебство.

Жаль, что в моём случае это не срабатывало.

Вместо воодушевления внутри прочно обосновалась тревога, пробудившаяся с увиденной в кинотеатре мамой. Растревоженная душа, подобно рвущейся из клетке птице, билась внутри, стремясь открыть дверцу и улететь навстречу новому, в неизвестность. И теперь эта неизвестность казалась гораздо притягательнее мучительного ожидания.

Мне стало так тяжело, словно на сердце привязали тяжёлый камень. Разумом понимала, что в настоящий момент нет причин для столь сильного беспокойства, но интуиция жила своей жизнью и внушала обратное.

Предчувствие. Необъяснимое, холодное и тёмное опутывало меня, вытесняя всё прочее. Даже чудесная ночь перестала радовать. Фрагмент с белыми пионами, на первый взгляд не такой уж и важный, сложился с кадром кинофильма и удвоил переживания.

— Пойдём в гостиницу, — видя, насколько я взвинчена, предложил Арден. — Нужно расспросить персонал, кто-то должен был видеть отправителя букета.

В последнем утверждении он явно не был уверен, так же, как и я. Если пионы прислал тот, кто отправил в приют вещи, то следов мы не найдём.

Я отрицательно покачала головой:

— Нет, только не в гостиницу.

При мысли о том, что окажусь одна в четырёх стенах, делалась дурно. Знала, что заснуть не смогу и буду всю ночь мерить шагами комнату, думая о предстоящей встрече с Хильдом.

И что со мной стало всего за несколько месяцев? Раньше никогда не позволяла эмоциям настолько часто брать верх, а теперь уже и забыла, когда в последний раз отдавала предпочтение логике и рассудительности.

— В таком случае, я знаю, что тебе сейчас нужно, — решительно заявил Арден и, взяв меня за руку, стремительно потащил вперёд.

Не повёл, не увлёк — именно потащил, будто боясь, что я могу развернуться и убежать. Перед глазами мелькали многочисленные лица, сливающиеся в единую гудящую толпу, бесчисленное множество всё тех же огней и фиолетовые пятна филий, заполнивших все улицы. Кто-то надел мне на голову венок из этих цветов, а кто-то несколько раз пытался увлечь на одну из танцевальных площадок, расположившихся в разных сторонах площади.

Ни одна улочка не осталась обделённой вниманием суеты. Даже в самых отдалённых районах играли уличные музыканты, пестрили ярморочные городки и слышался весёлый смех, прорывающийся сквозь гул множества голосов.

О том, куда меня ведёт Арден, я догадалась лишь в тот момент, когда мы оказались у городской стены. Врата были распахнуты, привратники пропускали всех в город и из города, не спрашивая документы, и следили за тем, чтобы не возникла давка. Наружу народу выходило гораздо меньше, чем внутрь, поэтому уже вскоре мы стояли по ту сторону стены.

— Ворота будут открыты до самого утра, — сообщил Арден в ответ на моё немое удивление. — Это традиция, символизирующая доверие и равенство. Даже двуликие в предпраздничную ночь имеют те же права, что и обычные люди. Идём, нужно вернуться обратно не позже шести утра.

И он снова повёл меня вперёд, постепенно переходя на бег. Несмотря на отсутствие фонарей, было видно достаточно хорошо благодаря располневшей луне, служащей прекрасным источником света. Со всех сторон обрушились ароматы цветущих лугов, какие принёс неизменный спутник волков — вольный ветер, ведущий путешествие с севера. Я ещё не знала, что задумал Арден, но уже чувствовала это.

И луна — только для меня.

И шумящий лес — для меня.

И эта ночь — тоже для меня.