Волкодав

У нее дома признаком красоты считали дородство. Волкодав, и без того жилистый, вернулся с границ Велимора осунувшимся так, что жалко было смотреть.

– Если только с ложечки кормить не начнешь, – проворчал он и потянул к себе штаны, чтобы надеть их под одеялом. Он вообще редко отказывался поесть, а уж пренебрегать стряпней Ниилит было бы совершенным грехом.

– Ты бы полежал, – сказала она.

Волкодав хмыкнул, окончательно стряхивая дрему.

– Нашла больного. Ты лучше скажи, можете вы с Тилорном вылечить, если человек от раны ослеп? Один глаз ему выбили, второй потом воспалился…

В его правом плече покалывали, как будто зашивая что-то, горячие иголочки. Наверное, это срастались кости. В былые времена он о сломанных костях забывал уже через месяц.

– Там, на берегу, был один сольвенн, – сказала Ниилит. – Его вели под руки. Такой плечистый, красивый… светловолосый… Ты о нем?

Синие стеклянные бусы блестели у нее на груди.

– О нем, – кивнул Волкодав. – Поможете? У ж больно парень хороший.

С некоторых пор ему нравилось заводить с ней разговоры о лекарском деле и наблюдать, как на прекрасном лице проявлялось достоинство сосредоточения, а между бровями возникала складочка, говорившая о напряженной работе ума. В такие мгновения она напоминала ему жрицу, беседующую с Божеством. Он видел подобное выражение у Матери Кендарат. Наверное, подумалось ему, две женщины, старая и юная, прекрасно поладили бы. И Тилорн…

Волкодав спустил ноги на пол и задумался, стоило ли обуваться. Босиком было холодновато: к вечеру выпал снег, снаружи зябко сквозило. Но попробуй потянуться за поршнями, и Ниилит бросится помогать. А наклоняться самому было больно.

Он выбрал меньшее из трех зол и поднялся с лавки, решившись идти на кухню босиком. Он втихомолку надеялся, что там, при печке, будет теплее.

В это время снаружи в ворота грохнула кулаком тяжелая и нетерпеливая мужская рука.

Щенок, успевший вырасти в толкового молодого пса, с лаем полетел через двор. Ниилит очнулась от мысленных поисков Декши, испуганно оглянулась на Волкодава и увидела у него в руке меч, вдетый в ножны.

Стукнула входная дверь дома: к воротам побежал Эврих. Было слышно, как он спрашивал, кого еще нелегкая принесла среди ночи. Волкодав вышел вслед за аррантом и встал в темноте у крыльца. В такой глухой час по гостям обычно не ходят, Разве только за повитухой для роженицы. С другой стороны, воры редко стучат кулаками в ворота. Пальцы венна привычно обняли рукоять. Случись что, первого, вскочившего во двор, он уж как-нибудь да уложит.

– Открывай, Эврих, свои! – долетел голос Авдики, и Волкодав исполнился самых черных подозрений. Эврих поднял брус и вытащил его из ушек, ворота раскрылись, и внутрь, ведя в поводу коней, вошли пять человек. Волкодав обратил внимание, что коней было больше. В маленьком дворике сразу стало не повернуться.

Потом венн увидел подле Авдики знакомцев: Аптахара с Атталиком. Другие двое были совсем чужими, но немедленной беды ждать, похоже, не приходилось.

– Чем обязаны, благородный сын кунса? – вежливо кланяясь, обратился Эврих к юному заложнику. Тот вместо ответа спросил:

– Где Волкодав?

– Я здесь, – негромко отозвался венн, появляясь из темноты. – Здравствуй, Атталик. И вы, прежние соратники.

– Милостью Храмна, – старательно глядя мимо Волкодава, пробормотал Авдика. Его отец только угрюмо кивнул. Он тоже смотрел в сторону.

Лошади пофыркивали, принюхиваясь в темноте. Из дому выпорхнул Мыш и полетел знакомиться. Атталик ткнул пальцем вслед пронесшемуся зверьку:

– Здесь у нас кони… Забирай своих домашних, Волкодав, и уезжай из города прямо сейчас.

– А то что? – спросил Эврих.

– А то вам еще до утра красного петуха пустят!.. – скаля зубы, прорычал Авдика. – Лучезаровы отроки сговорились!

– Это слышала девочка-чернавка, – сказал Атталик. – Я однажды прогнал Канаона, когда тот… Словом, она не стала бы меня обманывать. Их там порядочно, и они очень злы.

Никто в доме Вароха еще не ложился спать. Старый мастер уже стоял в дверях, опираясь на плечо внучка. Тилорн стоял рядом. Он заметно окреп, волосы у него отросли и больше не выглядели неприлично короткими.

До всех постепенно доходило, что им предлагали бросить выстраданный, трудами и кровью заработанный домашний уют и бежать неизвестно куда. В ночь, в предзимнюю тьму. Унося с собой сколько руки захватят…

– На воротах сейчас Бравлин с ребятами, – по-прежнему не глядя в глаза Волкодаву, буркнул Аптахар. – Выпустят.

– Соседи… – кашлянув, невнятным от внезапно навалившегося несчастья голосом проговорил Варох. – Кликнуть… Сполох бить… Люди помогут… Да и вы, стража…

– Мы, стража!.. – плюнув, передразнил Авдика. – Полгорода за ножички схватится, нам это надо? Волкодав задумчиво произнес:

– Если им нужен один я…