Волкодав

Волкодав низко поклонился кнесинке, спрыгнул с помоста и пошёл за ножнами и пузырьком. Бравлин встретил его широченной улыбкой: полторы четверти коня серебром были деньгами вовсе не маленькими. Аррант пугливо оглянулся на своих недавних мучителей, потом судорожно прижал к груди книги и неуклюже слез наземь следом за Волкодавом.

Толпа весело шумела и улюлюкала, отпуская малопристойные шуточки по поводу Богов-Близнецов и их слуг. Надобно думать, жрец произнёс достаточно грозную проповедь. Люди всегда рады посмеяться над тем, чем их собирались пугать.

Однако мир неизбежно перевернулся бы, если бы Ученик Близнецов позволил кому-нибудь другому оставить за собой последнее слово. Вот он торжественно воздел руки к небу, и голос, привыкший к гулкой пустоте храмов, без труда разнёсся над площадью:

– Благословенна премудрость Близнецов, прославляемых в трёх мирах, и Отца Их, Предвечного и Нерождённого! Внемлите же, маловерные, что за кару назначили Они отступнику, который предпочёл сумерки отречения свету истинной веры. Они сделали его рабом дикого варвара, коснеющего в язычестве. Может ли выпасть худшая доля еретику, мнящему себя просвещённым?..

Да, устало сказал себе Волкодав, застёгивая нагрудную пряжку и пряча в кошель хрупкую скляночку. Переспорить жреца!

Они шли по улице.

– Куда мы идём? – спросил аррант. Волкодав ответил не сразу, и юноша, метнув на грозного избавителя опасливый взгляд, сокрушённо поправился: – Куда ты ведёшь меня… хозяин?

– На постоялый двор, – проворчал Волкодав. – Вымоешься, поешь… а там оставайся или иди, не держу.

Арранту понадобилось время, чтобы переварить эти слова. Потом он нерешительно проговорил:

– Брат Хономер отдал меня тебе в…

Голос его дрогнул.

Брат Хономер, мысленно повторил Волкодав.

– Меня… Эврихом звать, – помолчав, сказал юноша. – Тебя же, я слышал… кнесинка Волкодавом назвала…

– Может, и назвала, – буркнул Волкодав. Если бы Эврих не представился сам, он нипочём не стал бы выспрашивать. На кой ему имя человека, с которым он самое позднее завтра утром распрощается навсегда. А уж своё ему открывать…

– Спасибо тебе, – говорил между тем Эврих. – Видно, не перевелись ещё благородные люди…

Замолчишь ты или нет, подумал Волкодав.

…Потом он спрашивал себя, уж не его ли злая досада сглазила Эвриха. Они были в двух шагах от гостиного двора Любочады, когда навстречу им попался прохожий: среднего роста человек с удивительно незапоминающейся внешностью, каких в любой толпе с избытком. Он миновал их, пройдя с той стороны, где шёл со своими книжками Эврих…

Сперва Волкодаву показалось, будто аррант остановился, споткнувшись. Он покосился на неуклюжего спутника… и тотчас крутанулся всем телом, оборачиваясь назад. Незаметного прохожего нигде не было видно. А Эврих неподвижным взглядом смотрел сквозь Волкодава, и на лице у него было изумление, смешанное с какой-то детской обидой. Он медленно клонился вперёд, и верхняя книга из стопки, которую он нёс, уже готова была упасть. А по низу его короткой рубахи быстро растекалась и капала на деревянную мостовую густая алая кровь.

Вездесущие мальчишки прыгали на месте, указывая за угол:

– Туда, туда побежал!..

Догнать, ошпарила Волкодава мгновенная мысль. И убить. Да, он догонит убийцу. И тот пожалеет, что родился на свет. Но вот аррант к тому времени изойдёт кровью уже наверняка.

Упасть Эвриху так и не пришлось. Волкодав подхватил его на руки. Эврих слабо застонал и затих. Кровь толчками уходила из широкой раны внизу живота. Книги в тяжёлых кожаных переплётах рассыпались по мостовой…

– Соберите! – рявкнул Волкодав мальчишкам. И сломя голову кинулся в раскрытые ворота, потом через двор. Постояльцы, попадавшиеся навстречу, в ужасе шарахались прочь.

Волкодав взлетел по всходу, прыгая через ступеньки, и с силой пнул ногой дверь. Ударившись о косяк, она отошла наружу, и Волкодав ворвался в комнату. Тилорн, стоявший у залитого солнцем окна, испуганно обернулся.

– Спаси его, если можешь, – тяжело дыша, сказал Волкодав.

Из коридора, ненамного отстав от него, появилась Ниилит. Она уже второй день трудилась на кухне, помогая то стряпухе, то судомойке. Увидев во дворе Волкодава, она сразу бросила все дела и побежала за ним. Ниилит подхватила свёрнутое покрывало, – то самое, унесённое из замка Людоеда, – и живо расстелила на полу. Волкодав опустил на него умирающего. Лицо Эвриха казалось прозрачным, губы посерели, и лишь на шее слабо трепыхался живчик.

Тилорн уже стоял подле него на коленях. Длинные пальцы учёного коснулись лба арранта – бледного, в холодных бисеринах пота.

– Спасти можно, боюсь только, мне не справиться одному, – сказал он. – Помогите, друзья…

– Что делать-то? – хрипло выговорил Волкодав.

– Обнимите меня. И ни в коем случае не разжимайте рук…

Волкодав и Ниилит бросились рядом с ним на пол и крепко обхватили его с двух сторон. Ладони Тилорна легли на окровавленный живот Эвриха, справа и слева от раны.