Волкодавам виза не нужна

– А вы в курсе, за что Кравченко был отправлен на зону?

– Конечно. У нас было еще несколько кандидатов в твою группу, но они все связаны с криминальными преступлениями. Поэтому были отклонены. Мной лично. Я думаю, парней с откровенными уголовными наклонностями тебе не нужно.

– Согласен. Но у Кравченко случай особый. Он со своим командованием, мягко говоря, не во всем согласился.

– Там все нормально было. Подполковник ударил солдата. Старший лейтенант избил подполковника. Правда, перестарался и отправил на инвалидность. А на зоне Кравченко повздорил с авторитетами. Его, по нашим данным, должны были убить спящего. Он об этом знал и сам готовился бежать. Мы просто подсуетились и чуть-чуть помогли. Примерно так, как тебе, только в меньшем масштабе. Но человек он, соглашусь, сложный. Тебе придется искать с ним общий язык.

– Мы были знакомы еще в те времена, когда он был Миллером. Тогда не конфликтовали. Думаю, и теперь не будем. Нам делить нечего.

– Вот и прекрасно. Тогда готовься встретить его.

– Готов.

Сергей Ильич сидел в своей комнате и вдруг услышал то ли громкие взрывы, то ли выстрелы крупнокалиберных артиллерийских орудий. Сразу после этого за окнами на какое-то время стало так светло, как никогда не бывает даже самым солнечным днем. Явственно была видна белая, какая-то химическая неестественность этого света.

Но это продолжалось недолго. Потом темнота стала еще более густой и непроглядной, чем прежде.

Только после этого зазвучала сирена. Одновременно с сигналом тревоги на территории зажглись фонари и прожекторы. Из окна комнаты Лесничему было хорошо видно, как побежали куда-то вооруженные солдаты охранного взвода во главе со старшим лейтенантом Триглавовым.

Группа Лесничего боевого оружия пока не получила, поэтому на тревогу реагировать толком не могла. По крайней мере, ее участие в подобных делах не обговаривалось с полковником Селиверстовым.

Но какой же военный человек останется равнодушным в такой ситуации?! Сергей Ильич надел бушлат, открыл дверь и столкнулся нос к носу со старшим лейтенантом Иващенко.

Одновременно с этим из соседней комнаты вышел лейтенант Суматоха, тоже в бушлате. Еще через секунду рядом оказались лейтенанты Редька и Редкозуб, то есть весь личный состав группы.

– Учебная тревога? – невозмутимо поинтересовался Иващенко.

– У артиллеристов из соседнего военного округа, – охарактеризовал события Редкозуб. – Они постреливают в нашу сторону.

– Только вот не пойму, каким боеприпасом шмаляют, – заявил лейтенант Редька. – Очень уж громко и ярко.

– Спускаемся. Там узнаем, – коротко распорядился Лесничий.

– Сергей Ильич, если ты не против, я продолжу работу за компьютером, – тихо сказал Суматоха. – Сейчас пересчет данных идет, прерываться невозможно.

– Тебе ноутбук дали? – поинтересовался Лесничий.

– И ноутбук, и карт-бланш от полковника, и все необходимые данные. Дело за моими навыками. Пробую применить. Кое-что подзабыл уже. С коллегами связался, подсказали.

– Работай. А мы попробуем применить другие навыки. Если, конечно, понадобится.

Вмешиваться офицерам не пришлось. Командир взвода охраны и его солдаты сработали оперативно.

Когда Лесничий и его товарищи вышли на крыльцо, охрана базы уже возвращалась в караульное помещение. Солдаты толкали впереди себя двоих мужчин со скрученными за спиной руками.

Старший лейтенант Триглавов издали заметил Лесничего и свернул в сторону. Он помнил, что Сергей заменяет полковника, когда тот отсутствует на базе.

– Что случилось? – шагнув вперед, спросил Сергей Ильич.

– Попытка проникновения на объект, – козырнув, доложил Триглавов.

– А что за взрывы были? – осведомился Редька, который почему-то очень даже не любил попадать под артиллерийские обстрелы.

– Сигнальные светошумовые мины. Выставлены у нас по всему периметру.

– Ни хрена себе! – удивился Иващенко. – Я уж, грешным делом, подумал, ядерная бомбардировка.

– Нарушители задержаны? – поинтересовался Лесничий.

– Двое.

– А всего сколько было?

– Двое и было. У нас контрольная видеосъемка шла в инфракрасном режиме. Мы их видели и успели подготовиться к торжественной встрече.

– А зачем тогда мины?

– Чтобы не ушли и не сопротивлялись.

– Что, весьма сильный эффект? – спросил Иващенко.

– Глухота на четыре-пять часов. Слепота на три. Испуг на всю оставшуюся жизнь. Случается, пострадавшие в штаны накладывают. Но это от личных качеств каждого зависит. Эти вроде бы не обделались, но сопротивляться уже не могли. – Триглавов протянул Лесничему пару пистолетов и сказал: – При них еще кое-какие интересные штучки были, весьма пригодные для наблюдения и подслушивания. Документов, разумеется, никаких нет.

Пистолеты забрал себе Иващенко.

– Если командир разрешит, я эти штуки реквизирую на общественные нужды. А больше всех такое оружие требуется именно мне. Рукоятка как раз моего размера.

– «Глок-17»? – спросил Редька, сбоку посмотрев на пистолеты.

– Он самый.

– Да, – согласился Редька. – Это не для моей руки. Не поместится. – Он раскрыл ладонь.