Волкодавам виза не нужна

Сергей Ильич почувствовал непонятные, чуть смешливые нотки в голосе своего заместителя. Он понял, что здесь происходит нечто, не предусмотренное распоряжениями командира, но вполне конкретное, что должно было бы по большому счету его касаться. Хотя бы в информационном плане.

– Иващенко, рассказывай! – сказал Лесничий с полной серьезностью.

– А я что? На мою ногу нужно не три башмака, а с десяток снимать. – Иващенко демонстративно пошевелил носком своего огромного башмака.

Если такая туфелька с удобной позиции попадет противнику в голову, то ей будет легко почувствовать себя футбольным мячом и запрыгать по земле со всей возможной резвостью.

– Меня же там даже не было.

– Величко! Ты же там был…

Тот выглядел слегка смущенным и медлил с ответом.

Иващенко понял это и сознался:

– Я его попросил, правда, не давал указаний снимать только правые башмаки и тем более привязывать босую ногу к левой. Это собственная инициатива исполнителя, фантазия которого придает ситуации некоторую магическую ритуальность. Я лично действия Емельяна Герасимовича категорически одобряю.

– А что здесь одобрять? – Этим вопросом Лесничий потребовал объяснения ситуации. – Выкладывайте, колдуны и маги!

– Наши приятели не поняли, что произошло, и потому изрядно напугались. Они наверняка решили, что там был совершен какой-то магический акт. Нервную систему противника необходимо основательно расшатать. Тогда он сам к нам бегом двинет с поднятыми руками и с заранее подготовленной петлей на шее, чтобы мы его милостиво повесили. Предлагаю продолжить эту добрую традицию и с каждого убитого америкоса снимать по правому башмаку.

– В этом есть сермяжная правда, – согласился Лесничий после недолгого размышления. – Только я не пойму изначальных целей такой акции.

– Меня тоже попросили… – спокойно, даже лениво объяснил Иващенко. – Для дела, сказали, требуется.

– Кто тебя попросил? – не понял командир группы.

– Редкозуб. Ему по его профилю работы что-нибудь подобное требовалось. Он какую-то хитрость замыслил, на выдумки горазд.

Лейтенант Редкозуб занимался в группе волкодавов саперными работами. Это общее название. А если говорить конкретно, то его следовало использовать как мастера по изготовлению скрытых взрывных устройств, то есть мин-ловушек.

Из развернутой характеристики на лейтенанта Лесничий знал, что Николаю Федоровичу не следует давать заказы на изготовление чего-то конкретного. Он такое не любит, не испытывает творческого порыва.

Ему нужно только объяснить, для чего и когда потребуется устройство, какой силы и направленности должен быть взрыв. Он сам придумает что-то подходящее, оригинальное. Противник обязательно попадется.

Чтобы Редкозуб был в курсе задач, стоявших перед волкодавами, Лесничему по совету полковника Селиверстова пришлось несколько раз брать лейтенанта в оперативный отдел диверсионного управления ГРУ, где разрабатывались детали предстоящей операции. Редкозуб тогда задумался, потом, не раскрывая подробностей, пообещал, что сделает кое-что.

– Банальный фугас устанавливать смысла нет, – проговорил он. – У этих «гусей» обязательно есть средства радиоэлектронной борьбы. Они подавят сигнал, идущий к взрывателю. А тянуть провод к пульту не всегда возможно. Значит, следует придумать что-то непонятное им, устроить ловушку. Я сделаю.

Видимо, какая-то идея засела у него в голове. Использование башмаков противника было из этой серии.

Командир удовлетворился объяснением старшего лейтенанта Иващенко и самого Редкозуба, даже расспрашивать не стал. Тем более что тот сосредоточенно работал. Редкозуб установил на большой ящик настольную лампу, подключенную к дизельному генератору, тарахтящему в соседнем помещении. Что он там делал, видно не было, но отвлекать сапера от дела не следовало. Оно у него всегда сопряжено с риском и требует особой внимательности.

Ночь уже наступала. До возвращения Стерха Сергей мог бы и отдохнуть. Но командирские должностные обязанности включают в себя еще и обеспечение безопасности группы. Лесничий назначил ответственным по этой части старшего лейтенанта Кравченко, но все же считал себя обязанным проверить работу системы охраны.

– Кравченко!

– Я здесь, командир. – Александр Аркадьевич сидел, скрестив ноги, в углу, перед двумя мониторами, стоявшими на полу. – Проверяю систему контроля периметра.

– А где Редька?

– Он на посту визуального наблюдения, – объяснил Кравченко. – Я послал.

– И где этот пост? – поинтересовался Сергей Ильич.

– На крыше.

– Не провалится куда-нибудь?

– Мы с ним вместе проверяли, когда еще светло было. Прошли по всему периметру цеха. Там есть одно место, где разрушена панель перекрытия. Мы туда деревянный щит притащили и дыру прикрыли, чтобы в темноте можно было без фонарика ходить. Свет на крыше привлечет внимание.

– Связь с постом?..

– Коммуникационный центр «Стрелец», – Кравченко показал пальцем на прибор, прикрепленный клипсой к его разгрузочному жилету. – Ты, командир, уехал. Я без разрешения вскрыл контейнер и взял два коммуникатора.

– Лампочки погасли, – заявил Лесничий и показал на коммуникатор.