Волкодлак

Ирис кивнула и, морщась, нанесла очередной слой мази. Оно и верно, доверилась инстинктам, с трудом себя контролирует. Жажда крови затмевает разум – а сердце болезненно сжимается от разлуки с дочерью. Тут ещё и страх, исконный животный страх, он что у людей, что у животных одинаков, когда попятам идёт смерть в лице охотников. Ладно, если бы только люди – так и маги же! Всё время вздрагиваешь: мнится, что серебро свистит в воздухе, что чародеи расписали ночь огнём своих шаров. Каждую минуту на волоске от смерти. Колдуну бы так пожить – посмотрела бы на него! На всё, что движется, бы бросался.

- Всё равно убьёшь – зачем лицемерить?

- Ты права: порой жалею, что не прикончил тогда, у моста. Но сейчас нет. Будешь рядом – станешься жива. Как понимаю, о моих планах ты осведомлена. Мне интересно одомашнивание волкодлаков, выведение нового вида. Ты идеально подходишь. Сама понимаешь, что так для тебя будет лучше. Иначе смерть.

- Ну да, у вас, колдунов, всё просто. Собачка, значит, нужна? Только я не телушка, я с кем попало не буду.

- Будешь. Во время течки тебе всё равно.

Ирис глухо зарычала, чиркнув отросшими когтями по воздуху. Потом взяла себя в руки. Ведь прав он, инстинкты в волчье время к самцу толкают, не дают думать. И не только к людям: некоторые волкодлаки и с волками могут, но она не из их числа. Сколько себя помнит, всегда к людям тянуло. И к нему, её единственному. Волкодлаку.

Помнится, чуть не убили друг друга, когда впервые встретились: она, совсем молодая, территорию от чужака защищала. Так он, хитрый, по снегу потом пришёл. Не смогла устоять – своего добился. А после не ушёл. А она не прогнала. И всё потом было вместе. Пока не появился тот чародей.

Дажей велел им с сыном бежать, а сам вступил в бой.

Вернувшись, Ирис оставалось только огласить лес воем, от которого замолкали птицы.

Она пошла по следу, ведомая жаждой мести, но маг перехитрил её, оказался сильнее. Только и оставалось, что рвать когтями землю, глядя на мёртвого, истерзанного Дажея, которого селяне истыкали кольями. И бежать, бежать, бежать, спасая себя и сына.

Сына с тех пор Ирис не видела: боялась навести погоню. А теперь и не помнит он её.

Но Аглаю она не отдаст.

- У меня к тебе предложение. Если, конечно, я для тебя не говорящая шкура. И если ты не станешь пытать моих детей.

- Это я тебе обещаю. Никаких заклинаний на них пробовать не стану, причинять физические и моральные увечья тоже. Только для самообороны. Словом, как обращался с тобой.

- Помнишь, я говорила, что ты мне нужен? Ещё когда пришла к тебе…

Ирис замолчала, не зная, можно ли довериться ему. Но, с другой стороны, кому ещё?

Рош терпеливо ждал. Чувствуя, что агрессивность оборотницы сошла на нет, позволил себе расслабиться, убрать оружие. Подошёл вплотную, рассматривая ранения Ирис. Кажется, её задели серебряным болтом: чуть ниже плеча нагноившаяся посиневшая отметина.

Оборотница сжалась, ожидая нападения. Но колдун приятно удивил её, велев лечь и не дёргаться. Раз пришла – значит, не ошибся в её оценке, действительно человеческого много. А к людям у него иное отношение.

Видя, что Рош не собирается связывать её или дырявить шкуру, а, наоборот, аккуратно убирает из раны кусочки серебра, Ирис решилась. Впервые за все эти сутки расслабившись, насколько это было возможно, коротко обронила, что у неё зуб на одного чародея, кровная месть.

- В этом я тебе не помощник. Сочувствую твоему горю, но поставь себя на место тех, кого ты сделала сиротами. Вы убийцы, а убийц тоже убивают.

- Хорошо, я и не надеялась. Не привязала к себе. Кто ж знал, что ты такой стойкий? Бесчувственный, как и все маги.

Колдун пропустил её «шпильку» мимо ушей. Вытер руки и принял простейшие меры предосторожности от переменчивого нрава оборотницы: спеленал её сетью. Ирис хотела сначала возмутиться, но потом передумала. Чего уж теперь – конец верёвочке пришёл.

- Тебе нужен ребёнок. Всё равно, какой ребёнок? Так я рожу тебе второго. Заодно и удовольствие получишь. Хочешь – прямо сейчас начнёшь. Я ведь снова понести могу, а до того потешишься, сколько душе угодно. Ребёнка, что родится, оставлю тебе на воспитание. Аглаю отдашь мне и отпустишь нас обоих. Ну как, подходит тебе? И волки сыты, и овцы целы.

Рош ничего не ответил. Да и не знал, что на такое ответить. С одной стороны, заманчиво, такая удача для исследователя, с другой, тогда она как жена ему будет. Словом, все плюсы и минусы нужно взвесить.

Посмотрел на Ирис, не сводившей с него глаз с по-звериному широким зрачком. Ей, похоже, ответ был нужен прямо сейчас.

Если забыть, что оборотница, то ничего так, соблазнительная. Можно. Тем более что девать её на ночь тоже некуда: нечего и думать волкодлака за дверь, к людям выпускать – опасно.

Видя, что он колеблется, Ирис подкольнула:

- Боишься, что тобой позавтракаю? Да если б хотела, во дворе бы убила. Сделка – на то и сделка, что там всё честно. Да и ты хозяин положения, не я же, у которой чародеи всего королевства на хвосте.