Волколак, или Одно нетривиальное расследование

– А почём я знаю, как? Я не интересовался особо. Но бабки наши деревенские судачили, что девчонку никто не хотел брать к себе. А в детдоме она, жуть как, не ладила с другими детьми и персоналом. И тамошняя директриса была рада, что единственная Лукерья согласилась и забрала её к себе.

–Странно всё это, – задумчиво проговорил майор, -надо бы проверить этот детдом.

– Вот ты и проверяй, раз важняк1. Но гляди, чтоб девку обратно туда не забрали. Погибнет она там, сердцем чую. Пусть лучше здесь, в посёлке, остаётся. А мы будем помогать, кто чем сможет.

– Посмотрим. Лет-то ей сколько?

– Да лет шестнадцать поди ей. Но худая больно, поэтому больше двенадцати никто не даёт.

– Ну ладно, подумаю, что можно сделать. А ты часом не в курсе, зачем меня сюда Степан вызвал? – перевёл в другое русло разговор майор, – Я из телефонного разговора понял только, что чертовщина у вас тут какая-то. А что конкретно он имел в виду я так и не уяснил.

Семён увидел, как от его вопроса дед Макар сначала съёжился как от удара хлыстом, а потом насупил брови под меховым козырьком треуха. Вся болтливость с него враз улетучилась, и он только выдавил из себя:

– Сейчас Стёпка приедет, сам тебе всё расскажет.

«Угу, понятно, всё знает, только говорить не хочет», – подумал опытный сыщик, наблюдая трансформацию старика.

В это время снаружи раздался скрежет мотора мотоцикла и во двор въехал мужчина в полицейской форме и мотоциклетном шлеме советского образца.

Майор, наблюдавший за триумфальным появлением двоюродного брата через небольшое пыльное окно, усмехнулся и когда Семён вошёл в избу, спросил, не приветствуя:

– Ты когда уже пересядешь с «Урала»2 с коляской на что-нибудь более современное и маневренное?

– Скажи спасибо, что не на «Школьнике»3,– гоготнул в ответ участковый и подойдя к брату крепко его обнял.

Двоюродные братья не были бы сыскарями если бы долго ходили вокруг да около проблемы. Поэтому усевшись за стол и сняв, с сопревшей под ним головы, шлем, Степан сразу принялся рассказывать московскому родственнику о возникших на его сельском сыскном поприще непредвиденных и необъяснимых с научной точки зрения происшествиях. По мере того, как Степан вводил брата в курс дел, тот то смеялся, то недоверчиво мотал головой, то откровенно хохотал и крутил пальцем у виска, слушая про «подвиги» какой-то ведьмы, превращающейся в чёрную свинью, поселившуюся в посёлке и своими выходками лишившая родственника доверия у вышестоящего руководства.

– Он так никогда не поверит, – встрял в беседу дед Макар, когда сельский участковый выбился из сил доказывать майору свою правоту и с досады махнув рукой, отвернулся к свежепобеленной известкой печке, – Надо вам к Братии идти. Только они смогут его убедить, да и может подскажут что-то дельное.

– Нам к Братии?! – Степан развернулся вместе с табуретом обратно к столу, – Это после того, что я им устроил?!

– Ну с кем не бывает. Работа у тебя больно нервная. Они уж простили давно.

– Ага, эти простят. Даже на речку не хожу, боюсь притопят.

Не участвующий до сих пор в словесной перепалке между дедом и участковым Семён, услышав про речку сразу вспомнил, что привёз рыбачьи снасти. Допустить, чтобы кто-то там недовольный топил брата и не дал бы им вволю порыбачить, майор не мог.

– Это кто тебя топить собрался? Кому ты чего сделал?

Степан набычился и покраснел, а дед Макар, хрипло засмеявшись и стряхнув рукавом выступившую слезу стал рассказывать:

– Есть у нас на окраине посёлка, рядом с лесом, несколько изб заброшенных. Так вот с недавних пор поселился там люд особенный – вроде люди, а вроде как бы и не совсем. Бабка Лукерья, покойница, с ними дружбу водила и по секрету рассказывала, что нечистая сила это. Ну там лешие всякие, русалки и даже парочка кикимор. Но если их не злить и с добром относиться, то и не тронут никого. Старшими у них, в их маленькой общине, два брата. За порядком следят. Вот по ним-то мы их Братией и прозвали. Да ты подожди физиономию-то кривить! – прикрикнул дед на Семёна, заметив, как поскучнело лицо московского опера, – Дай, дорасскажу сперва!

Семён подпёр щёку рукой и сделал вид, что внимательно слушает.

–Так вот, – продолжал старик, – когда началась вся эта свистопляска с ночными проделками чёрной свиньи, наш Степан, устав от жалоб сельчан и под давлением районного начальства, начал за ней слежку. Пробравшись за хавроньей, он узнал, что ведьма-свинья приходит и уходит всегда с одного места – с окраины, где живёт Братия. И когда свинья покусала курей у нашего фельдшера, наш бравый участковый решил устроить набег на жилища Братии и найти эту ведьму. Он, по совету церковного батюшки, набрал у него святой воды, чеснока и серебряных крестов. Нацепив на себя для защиты от нечистой силы кресты и вязанки чеснока, и прихватив с собой водяной пистолет, заправленный святой водой, заявился к братьям, предварительно закидав их двор головками чеснока. Когда братья, заинтересованные шумом во дворе, вышли из избы Семён наставил на них пистолет и пообещал облить их святой водой если они не отдадут ему чёрную свинью.