Волна

Лори заговорила о «Волне» прежде всего потому, что не могла выдержать больше ни слова о гольфе. Да и мама устала, это было видно. Последние четверть часа миссис Сондерс сосредоточенно отскребала ногтем воск от скатерти.

— Это было невероятно, — рассказывала Лори. — Все как один салютовали и повторяли девиз. Втягиваешься против воли. Ты начинаешь хотеть, чтобы это сработало, чувствуешь эту энергию, которая поднимается вокруг.

Миссис Сондерс отвлеклась от скатерти и внимательно посмотрела на дочь.

— Я не могу сказать, что мне это нравится, Лори. Какая-то военщина.

— Мама! — воскликнула Лори. — Ты вечно все не так понимаешь. Ничего похожего. Чтобы понять, почувствовать эту положительную энергию класса, там просто надо быть.

Мистер Сондерс согласился.

— Честно говоря, я поддерживаю любой способ заставить детей в наши дни хоть чем-то заниматься.

— А это как раз и происходит, мам! — сказала Лори. — Даже самые тупые включены в процесс. Знаешь Роберта Биллингса, над которым все смеются? Даже он стал частью коллектива. И вот уже два дня никто к нему не цепляется. Скажи, разве это плохо?

— Но вы должны изучать историю, а не становиться частью коллектива, — возразила миссис Сондерс.

— Знаешь ли, — отозвался ее муж, — эту страну построили люди, которые были частью коллектива — Пилигримы, отцы-основатели. Я не думаю, что умение сотрудничать повредит Лори. Если бы у нас на заводе люди кооперировались вместо того, чтобы гадить исподтишка и ставить друг другу подножки, мы бы так не отстали в производстве в этом году.

— Я не говорила, что кооперироваться — плохо, — парировала миссис Сондерс. — И все же люди должны поступать по-своему. Если мы говорим о величии этой страны, то оно — в людях, которые не боялись действовать самостоятельно и независимо.

— Мам, я правда думаю, что ты все не так понимаешь, — сказала Лори. — Просто мистер Росс придумал способ вовлечь всех до одного. А домашних заданий никто не отменял, так что про историю мы не забыли.

Но мать это не успокоило.

— Все это прекрасно. Но я не думаю, что тебе это пойдет на пользу, Лори. Милая, мы растили тебя как личность.

Отец Лори повернулся к жене.

— Мидж, тебе не кажется, что ты принимаешь это слишком близко к сердцу? Немного командного духа не повредит ребятам.

— Конечно, мам! — с улыбкой подхватила Лори. — Ты ведь сама все время говоришь, что я слишком независимая!

Миссис Лори даже не улыбнулась.

— Просто имей в виду, дорогая, — то, что нравится всем, не всегда хорошо.

— Ох, мама, — вздохнула Лори, расстроенная тем, что миссис Сондерс не хочет прислушаться к ее доводам, — то ли ты нарочно, то ли и правда ничего не понимаешь.

— Послушай, Мидж, — поддержал ее отец, — я уверен, что их историк прекрасно знает, что делает. Я не понимаю, зачем ты раздуваешь из этого проблему.

— А ты не считаешь, что позволять учителю таким образом манипулировать учениками — опасно? — не сдавалась миссис Сондерс.

— Мистер Росс не манипулирует нами! — возмутилась Лори. — Это у нас один из лучших учителей. Он знает, что делает, и ведь это для нашей же пользы. Я бы мечтала, чтобы у других учителей было так же интересно на уроках!

Миссис Сондерс была готова продолжить спор, но ее муж сменил тему.

— А где у нас сегодня Дэвид? — спросил он. — Он не придет?

Дэвид часто приходил по вечерам, обычно под предлогом того, что им с Лори нужно вместе позаниматься. Но дело всегда кончалось увлеченной беседой с мистером Сондерсом о спорте или инженерном деле. С тех пор как Дэвид решил учиться на инженера, как мистер Сондерс, у них появилось множество общих тем. К тому же отец Лори тоже в свое время играл в школьной футбольной команде. Миссис Сондерс как-то сказала дочери, что это союз, заключенный на небесах.

Лори покачала головой.

— Он дома, делает историю на завтра.

Миссис Сондерс сделала удивленное лицо.

— Дэвид учится? Вот теперь и вправду есть о чем беспокоиться.

Поскольку и Бен, и Кристи работали в школе на полную ставку, все остальные дела — готовку, уборку, покупки и другие хозяйственные заботы — они привыкли делить поровну. В тот день Кристи повезла свою машину в мастерскую менять глушитель, а Бен взял на себя обед. Но после урока его охватило такое беспокойство, что он не мог заставить себя готовить. Он заехал в китайский ресторан, торгующий навынос, и купил там эгроллов и омлет фу-юн.

Когда Кристи вернулась домой, на столе снова были не тарелки, а книги. Оглядев бумажные пакеты на кухонной стойке, она спросила:

— Это что, обед?

Бен поднял глаза от книг.

— Прости, Крис. У меня голова полностью занята этим классом. И мне столько еще нужно прочесть, что я решил не тратить время на готовку.

Кристи кивнула. Такое происходило далеко не всегда, когда была его очередь готовить. На этот раз можно его простить. Она принялась распаковывать китайские коробочки.

— Как движется твой эксперимент, доктор Франкенштейн? Твои чудовища еще не восстали против тебя?

— Наоборот, — отвечал Бен, — большинство превращается в людей!

— Не может быть.