Волна безумия

Затем резко встал, подхватил плащ и снова направился к туалету. Пока Земцов размышлял над странной фразой, мужчина появился снова. Он был уже в плаще. Подойдя к стойке, незнакомец сунул руку во внутренний карман и достал бумажник. Огромный, потертый и старомодный. Странно, как он не выпирал из-под пиджака. Бросив на стойку пару купюр, мужчина почти бегом выскочил на улицу.

Максим посидел еще немного, переваривая увиденное. Каких только психов иной раз ни встретишь. Ну да ладно, скоро он отдохнет от этого шумного, пыльного и тесного мегаполиса. Земцов расплатился и вышел на улицу, глубоко вздохнул. Даже воздух показался свежее.

Мысленно он уже выходил из поезда на небольшой станции маленького провинциального городка. Поезд прибывал туда рано утром и до открытия автовокзала нужно где-то шарахаться полтора часа. Но это никогда не было проблемой. Раньше этот городок был тих, спокоен и как будто отрезан от жизни. По атмосфере там был даже не СССР, а дореволюционная Россия. Чистые нарядные деревянные дома, утопающие в глубине уютных небольших садов. Редкие двухэтажные здания каких-то учреждений, в основном, в центре. Старые, заросшие, иногда заброшенные амбары, на кирпичах которых еще четко видны клейма промышленников. Маленькие осколочки некогда великой империи. Разумеется, рынок, торгующий всякой всячиной.

А сколько зелени! Гигантские ивы, клены, дубы вымахали втрое выше самого высокого здания и тягаются разве что со шпилем вокзала. Огромный парк, по сути тот же лес, только огороженный полуразвалившимся от старости забором. Городок, казалось одинаково спокойно перенес и суетливую перестройку, и лихолетье девяностых.

В последние годы цивилизация добралась и до этого «заповедника». Повырастали яркие супермаркеты, сразу за вокзалом открылся стриптиз-бар. Это при населении в несколько тысяч человек. Автовокзал отремонтировали, рынок открывался два раза в неделю. Былой шарм медленно пропадал. Но избы, колонки с водой, амбары и вековые деревья никуда не делись. Еще можно было найти тихую улочку, не тронутую современностью.

Конечно, все это было лишь в ощущениях Максима. Так, это был обычный городок, каких сотни. Все, с кем он выходил на станции с нетерпением ждали открытия кассы, а затем прибытия автобуса. Редкие отчаянные головы будили таксистов, стоящих неподалеку. Недовольные, похмельные мужики, которых жены, очевидно, выгоняли с утра пораньше на заработки, ломили непомерные цены.

Вариант ехать в деревню на «Субарике», Земцов даже не рассматривал. Он не боялся поломки, японский конь был надежен, но вот не лежала, душа к путешествиям на машине. И превращать поездку в головную боль не хотелось. Гораздо приятнее наблюдать из окна купе, проносящиеся за ним пейзажи.

Максим шел по тротуару и даже не обращал внимания на дождь, погруженный в мысли. Однако вскоре его отвлекли громкие голоса, вскрики и гомон. Сосредоточившись на действительности, он увидел скопление людей на проезжей части метрах в пятидесяти. Поблескивая маячками, но без сирены, к ним приближалась полицейская машина. Предчувствуя недоброе и, движимый профессиональным интересом, Максим ускорил шаг. Он подошел, когда стражи порядка уже громогласно требовали очистить место пришествия. Какая-то бабка, вцепившись в рукав одного мертвой хваткой, быстро частила:

– Что ж это делается, товарищ милиционер? Средь бела дня. Шел себе человек, вдруг головой дернул и упал. Я сзади шла как раз. Смотрю, выскакивает машины детина и начинает обшаривать его. Я думала, врач, помочь хочет, а он по карманам рыться начал. Я говорю, что ж ты делаешь, ирод, человеку плохо. А он как зыркнет на меня, потом опять в машину прыг и уехал. Так и не успел ничего украсть. С пустыми руками в машину залез…

– Разберемся, гражданка,– пожилой «полисмен» тщетно пытался освободить руку.

– Да знаю я, как вы разберетесь.

– Какая машина была, номер запомнили?

– Да откуда ж я знаю, какая машина. Черная, иномарка. Номер был грязью заляпан.

– Понятно. Кто-нибудь еще слышал выстрел? – Громко спросил мент у толпы.

– Да не было выстрела. Говорю же – дернул головой и упал,– не сдавалась бабка.

Толпа понемногу расходилась, и вскоре Максим с изумлением увидел, из-за чего она собралась. Точнее, из-за кого. На асфальте, раскинув руки, лежал недавний посетитель кафе. Голова его была повернута, и Земцов не увидел лица. На виске отчетливо виднелось входное отверстие. Возле головы, смешиваясь с дождем, расплывалось кровавое пятно. Плащ был широко распахнут, и дождь уже успел намочить всю одежду.

Земцову что-то показалось странным, хотя куда уж еще странностей за вечер. Он огляделся. Метрах в двухстах ярко горела буква «М». На близстоящих домах камер видеонаблюдения не было. «Похоже, ребята поймали глухаря», – подумал Максим. Он снова посмотрел на несчастного. Что-то было не так…

Максим, погруженный в невеселые мысли, уже подходил к дому, когда его сзади похлопали по плечу. Обернувшись, он увидел дядю Гришу, своего участкового. Тот стоял, улыбался, наверно где-то вмазал.

– Чего невеселый такой? – Осведомился дядя Гриша.