Вольник

На то, чтобы собрать необходимое снаряжение, и накрутить первые шесть патронов, ушло больше часа. Вот, молодцы все же местные спецы. И допуски у них такие, что аж сердце радуется. Сразу видна долгая практика работы со станками и механизмами. А так же, серьёзный спрос за халтуру. Три разные мастерские, а все собралось так, словно сработал один мастер.

Глушитель и вовсе собрался на раз. Скрутил детали, вложив резиновые прокладки, и порядок. Дальше только закрепить на стволе бульдога, и зарядить его перекрученными патронами. Ну и испытать не выходя из мастерской.

Прицелился в принесённый чурбак и потянул спусковой крючок. Выстрел вышел даже тише чем у воздушки. Из множества мелких отверстий на корпусе глушителя выдавило струйки дыма, и рука с револьвером окуталась, быстро истаивающим, молочно-белым облачком. Не смотри, что бурый порох. После третьего выстрела я едва различал цель, до которой было не больше пяти шагов. Шестой выстрел сделал и вовсе руководствуясь только памятью.

После отстрела, пришлось в срочном порядке открывать окно и двери, чтобы проветрить небольшую комнату. Проводить испытания во дворе или небольшом садике, начинавшемся сразу за флигелем, мне не хотелось. Мало ли кто увидит. Не знают тут глушителей, вот пусть пока и остаются в неведении. А с бездымным порохом нужно всё же что-то решать.

Разобрав ещё шесть патронов, к полноразмерному Коловрату, я перекрутил их уже куда быстрее. Присутствовала теперь во мне полная уверенность в том, что непременно получится как надо. Шести штук пока достаточно. Не на войну же собираюсь в самом-то деле.

Глянул на часы. Девять вечера. Что-то я завертелся. Пора бы и поужинать. Вообще, с приёмом пищи у аборигенов полный кавардак. В моём понимании, ясное дело. Утром чай с гренками и выпечкой. У кого во сколько оно начинается, вопрос другой. Часам к двенадцати завтрак. Самый обычный, к какому я и привык. Часов в пять-шесть вечера обед, плотный и сытный. Ужина как такового нет и вовсе. Если только часов в девять-десять очередное чаепитие.

Мне к подобному привыкнуть сложно. Причём не столько самому организму, сколько мозгам. Поэтому не мудрствуя лукаво я решил придерживаться своего распорядка. В конце концов, кто мне запретит. Но вот увлёкся, и проспал время ужина.

В этот момент раздался стук в дверь. Не сказать, что время позднее. Четвёртое июля. До наступления темноты больше часа. Солнце всё ещё клонится к закату. Просто я как бы никого не жду. Если только Василиса решила внести какие-то коррективы на завтрашний день. Свой адрес я ей оставил.

— Доброго вечера, Фёдор Максимович.

— Здравствуйте, Таисия Андреевна. Что-то случилось, — освобождая квартирной хозяйке проход в домик, поинтересовался я.

— Ничего не случилось, — улыбнулась она в ответ. — Просто, хотела пригласить вас на чай. Разумеется, если вы не заняты.

— Благодарю. Не занят и с удовольствием приму ваше приглашение, — мысленно вздыхая по завёрнутой в тряпицу рульке, ответил я.

К выпечке я со всем уважением и любовью. Но жить без мяса не могу. Готов есть его утром, в обед и вечером. И уж тем более после работы. Однако, не судьба.

— Позвольте, я лишь приведу себя в порядок, — заверил я.

— Только не стоит наряжаться. Гости не предвидятся. Просто, посидим по-домашнему. Я отпустила Глашу, так что, сама буду за вами ухаживать.

Абзац. Похоже у кого-то на меня имеются планы. И я бы даже сказал, притязания. Нет, я только за. Главное не забыть, что завтра в восемь утра мне нужно быть в гильдии, причём в готовности к вылету. Судя по настроению Василисы, она возьмётся за доставку груза в любом случае, так как деньги ей сейчас нужны.

Глава 16

— Ты чего такой замученный? — встретила меня Василиса в холе гильдии вольных пилотов.

— Да так. Со сном немного не задалось, — неопределённо ответил я, опуская саквояж на мраморный пол.

— Ты бы прекращал по бабам бегать перед вылетом, — неодобрительно покачала головой девушка.

— Ну вот так получилось, — развёл я руками, и не думая оправдываться.

А что было делать? Отказывать Таисии Андреевне, которая наедине просит теперь называть её Тасенькой? Дураком нужно быть, чтобы обижать женщину. И вообще, дураком. И дело даже не в том, что меня привлекают дамы бальзаковского возраста, а в её нерастраченной нежности и страсти. На что у меня организм сейчас молодой, и я могу использовать его резервы куда лучше обычного человека. Но и мне пришлось… Ну, муки эти, надо признать, были сладостными.

— Ладно, герой любовник. Проехали. У тебя тут все, что может понадобиться? — ткнула она в мой саквояж.

— Лётный костюм, пара запасных рубашек, три смены белья и мыльные принадлежности.

— Правильный подход. Ну, пошли выбирать груз, — хлопнула она меня по плечу.

Я подхватил саквояж и последовал за ней в левый коридор первого этажа. У доски объявлений уже толпилось семь человек, вчитывавшихся в корешки квитанций, с пунктами назначения. Всё просто, и понятно.