Вольное братство (СИ)

Хотя бы одно радовало. В двух лигах от каменоломен, на берегу моря, в небольшой уютной бухточке выросла деревенька поселенцев, вышедших на свободу и не захотевших переселяться на материк. Нелюдимых или ищущих в своей жизни какой-то якорь, который дал бы им чувство нужности, хватало на каторге. Так Мехмен познакомился и стал жить с женщиной, оттрубившей десять лет за убийство своего сожителя. Комендант тюрьмы справедливо полагал, что в данном случае выбирать не приходится. Материковые дамы сюда ни за что не поедут, а жить как-то надо, да и без женской ласки совсем можно свихнуться.

Алиану майор приметил несколько лет назад, в мастерской по шлифовке мраморных плит, и аккуратно подводил ее к тому моменту, чтобы она осталась на Салангаре. Тридцатилетняя женщина, быстро сообразив, что от нее хочет комендант, согласилась на предложение. Ей просто некуда было возвращаться. Зато теперь у нее свой небольшой домик из дикого камня, личное подворье, несколько коз и стая неугомонных кроликов. А также крепкая защита в лице коменданта.

— Взвод! — рыкнул лейтенант Рейн, прерывая мысли впавшего в раздумья майора. — Слушай приказ! Отделение десятника Канитара — на внешние стены!

— Есть! — выкрикнул названный командир отделения, браво выпятив грудь.

— Десятник Тессель! Твое отделение занимает внутренний периметр!

— Есть!

— Десятник Арвин! Заступаете на охрану главного корпуса!

— Есть!

— Взвод! Налеее-во! Шагом марш!

И так каждый вечер. Ладно, что разводом на стены форта занимается помощник Мостана капитан Эвенвуд.

Гулко топая по вымощенной булыжником внутреннему плацу, охрана тюрьмы прошла до массивных дубовых ворот, потемневших от времени и сырости, дождалась, когда тяжелые створки распахнутся, и втянулась во внешний двор. Уже оттуда отделения начали расходиться по указанным постам.

— Господин майор, не угодно ли по бокалу «Идумейского»? — повернулся к Мехмену лейтенант. — Боюсь, к ночи погода совсем испортится. Вы сегодня не собираетесь в поселок?

— Нет. Останусь здесь, пожалуй, — комендант зябко дернул плечами от холода, пробравшегося под отсыревший от морской влаги плащ. — И охотно приму ваше предложение. Не мешает согреться. Вы проверяли Мортирную стену?

— Так точно, — кивнул Рейн. — Там все в порядке. Бомбардиры не дремлют.

— Ага, не дремлют, — хмыкнул комендант, постукивая пальцами по эфесу сабли. — Как-то я ради интереса заглянул на стену перед рассветом. Ну, дети малые! Сопят в две дырки, обнимая свои пушки. Ух, как я их пропесочил!

— Помню, вы тогда устроили учебные стрельбы на радость ублюдкам, — улыбнулся Рейн, почтительно вышагивая рядом с майором. — Вся каменоломня только и судачила, сколько форт истратил боезапасов…

— Не так и много, — проворчал Мостан. — В уставе заложен пункт о ежегодных учебных стрельбах, и на это выделяются средства. В арсенале и так скопилось достаточно снарядов, чтобы можно было их бездумно тратить. Кстати, я могу еще раз устроить представление, но на этот раз с плавающими щитами. Вот пусть господин Гридж и покажет, чему научил своих бездельников.

Лейтенант Рейн распахнул двери своего кабинета, расположенного на втором этаже восточного крыла каземата и выдохнул облегченно. Истопник из каторжан успел прогреть сырую келью, и сейчас в помещении было тепло, хоть и остро попахивало перегорелым горючим камнем, которого на острове, к удивлению, оказалось предостаточно. Да еще в открытом доступе, не надо шахты бить. Вот только Сиверии он был не нужен, так как на материке своих месторождений хватало. Отсюда уходил только мрамор.

Майор Мостан поморщился от запаха, но ничего говорить не стал. У него в кабинете воняло не лучше. Так чего кочевряжиться? Сняв тяжелый от влаги плащ, комендант пристроил его на вешалку возле двери, а сам прошел ближе к очагу и протянул руки к углям.

Его помощник зажег лампу и засуетился возле стола, на котором появилась темная бутылка драгоценного «Идумейского» и тарелка с нарезанными кусками сыра. К чему, интересно, такая щедрость? Не просто так лейтенант решился выставить редкое здесь вино для гостя. Точно, будет что-нибудь просить.

— Вы, Рейн, не стесняйтесь, — усмехнулся Мостан после двух бокалов, развалившись в плетеном кресле и вытянув ноги к очагу. — Я вижу, что вас что-то гложет. Недаром ведь решились откупорить самое лучшее сиверийское вино.