Волнолом

Генрих решил не спешить – и не прогадал. Минут через пять входная дверь отворилась, и на крыльцо вышла незнакомая дама в сопровождении пожилого полноватого господина. Следом выглянула и сама фройляйн Званцева – без шубы, закутанная лишь в тонкую шаль.

– И не забудьте, – сказала Ольга, – в субботу вечером я вас жду.

– Ах, Оленька, – гостья остановилась на ступеньках и обернулась, – мы непременно, обязательно постараемся! Но вы же знаете, как это бывает…

Полноватый господин закатил глаза – трескотня подружек ему, похоже, осточертела. Взяв спутницу под локоток, он взмолился:

– Пойдем, дорогая. Ольга замерзнет.

– Ой, в самом деле, Оленька, здесь так холодно! Ступайте скорее в дом!

– Да-да, – поспешно подтвердил господин. – Всего наилучшего.

Приподняв на прощанье шляпу, он потянул свою спутницу к экипажу. Генрих быстро прошагал им навстречу. Парочка, едва взглянув на него, отвернулась как по команде. Хозяйка уже закрывала дверь, но Генрих успел проскочить в проем и деактивировал амулет, чтобы снова стать «видимым».

Глаза у Ольги стали огромными от испуга, но взвизгнуть она не успела – Генрих мягко зажал ей ладонью рот. Подумал мельком, что романтичнее было бы, как выражаются стихотворцы, запечатать ей уста поцелуем, но вряд ли это получилось бы с достаточной ловкостью.

– Это я. Не кричи, пожалуйста. Не будешь?

Она качнула головой, и Генрих убрал ладонь.

– Ты соображаешь вообще? – спросила она сердито. – У меня чуть сердце не выскочило!

– Прости. Ты одна?

– Как видишь. Ты почему вчера не приехал? Не позвонил?

Мастер-эксперт прикинул – она, похоже, не знает, что он в бегах. Значит, посол ничего ей не рассказал. И ребята из «тройки» к ней не совались, наблюдают издалека. Держат ее в неведении, чтобы она не спугнула Генриха, если тот решит ее навестить.

– Вчера я не мог, – сказал он. – Честное слово. Ситуация усложнилась.

– Это да, – принюхалась Ольга. – Что пил?

– Настойку, – солидно ответил Генрих. – Но это не относится к делу.

– Ладно, пошли уже. Или будем на пороге стоять?

– Оля, – он придержал ее, – у меня к тебе одна просьба. Если вдруг позвонит посол, не говори, что я у тебя.

– А что?..

– Просто не говори. Обещаешь?

– Ладно-ладно! Чего вцепился?

– Не буду больше. Веди.

– Голодный, наверное?

– Нет, не голодный. Устал. Посижу немного. Буквально пару минут…

Он рухнул в мягкое кресло. Ольга, приглядевшись к нему, нахмурилась:

– Генрих, что с тобой? Генрих!

– Ничего, – сказал он. – Хороший был дед… Ты пойми, нельзя было по-другому. Он сам так захотел, сам! В здравом уме, в твердой памяти… Вы, говорит, молодой человек, не спорьте… Это я-то – молодой человек… И, главное, так четко все разложил по полочкам… Методы, мол, надо применять те же самые… Умник, пес бы его подрал, теоретик хренов… Не тем будь помянут, конечно… Сам бы попробовал, когда вот так, в глаза глядя… Дергаешь, а он рассыпается… Это что – нормально, по-твоему? Пещера… Клинок, понимаете, закалился… Сказки народов Севера…

Он еще что-то говорил, сбивался, начинал снова, а Ольга, сев к нему на колени, целовала его и гладила по лицу. Потом он молчал, прижимая ее к себе, а за окном надрывался ветер.

– Нацарапаю себе еще одну руну, – сказал Генрих, несколько успокоившись. – Легонько, чтобы только до утра продержалась. А то засну ненароком.

– Не надо царапать. Я тебе дам отвар. Там травка такая, почти волшебная. Можешь сидеть всю ночь, а утром все равно будешь бодрый.

Он улыбнулся через силу:

– Так вы у нас, фройляйн Званцева, еще и ворожить изволите на досуге?

– Нет, герр фон Рау, не обессудьте. Такими талантами похвастаться не могу. А вот травница знакомая есть.

– Так, погоди… Знакомая травница?

– Да, а что такого? Землячка. Из империи, я имею в виду. У нас там это почетно. Не то что в вашем Девятиморье. Впрочем, что с вас взять? Дикари-с.

– Следите за язычком, сударыня. Вы порочите страну пребывания.

– Докладывать побежишь?

– Нет, Оля, – он чмокнул ее в макушку, – докладов с меня достаточно. Но завтра утром мы с тобой соберемся и знакомую твою навестим.

– Зачем это?

– Хочу задать ей пару вопросов. Насчет ее ремесла. Это важно. Помнишь мою историю? Там тоже была такая вот…

– Я помню, – сказала Ольга. – Спросить-то можно. Варя – девица невредная, без закидонов. Если понравишься, то, может, что-нибудь и расскажет.

– Задействую все свое колоссальное обаяние.

– Не переусердствуй только, мастер-эксперт.

Дав Генриху это ценное наставление, Ольга зашевелилась и стала выбираться из кресла. Пояснила:

– Пойду траву заварю.

– Служанке не доверяешь?

– Не в доверии дело. Лучше самой.

Вернулась она минут через десять. Принесла две большие чашки с дымящимся ароматным напитком. Одну протянула Генриху, из другой хотела отпить сама.

– Стой, – сказал он, – а тебе зачем?

– С тобой посижу.