Волны любви

Как бы ей хотелось опять увидеть Филипа! Сердце рвалось к нему, губы жаждали его поцелуев. Как часто длинными ночами ее тело трепетало при воспоминании о других долгих ночах, наполненных безумной страстью и безграничной нежностью. Однако в таких случаях Марианна тотчас же отдавала вероломному телу приказ: забыть! Филип потерян для нее навсегда. Она больше никогда его не увидит. Но никто другой ей не нужен. И она дала себе клятву никогда больше не заниматься любовью ни с одним мужчиной.

Теперь Марианна не могла без смущения вспоминать о той жизни, что вела раньше, когда она была женщиной Джуда, и о тех безумных ночах, что проводила в объятиях Филипа. Теперь она понимала, что ни одна приличная девушка ни за что на свете не будет так себя вести. Марианна, будучи девушкой далеко не глупой, вскоре после приезда в Бостон поняла, что девственность ценится в светском обществе очень высоко. Неудивительно, что Филип уехал от нее. Невысокое, должно быть, сложилось у него о ней мнение. Он, конечно, чувствовал себя перед ней в долгу, ведь она спасла ему жизнь, но жениться на ней... Нет, об этом не может быть и речи.

Понимая все это, Марианна тем не менее скучала по нему и частенько ночью, лежа в темноте, представляла себе, как Филип вернется и как им будет хорошо вместе.

Марианна никогда не разговаривала на эту тему с Пруденс, однако нередко задавала себе вопрос: если Филип и в самом деле вернется, что тогда будет?

Несмотря на то что ничего хорошего от жизни в доме тетушки Филипа она не ждала, Марианна была здесь по-настоящему счастлива. Она много и упорно училась и даже завела себе подруг. Интересно, что бы они сказали, если бы узнали о ее прошлом? Наверняка с презрением отвернулись бы от нее, ведь все они были девушками добропорядочными, из хороших семей. После того как Пруденс Котрайт немного пообтесала Марианну и представила юным леди свою воспитанницу, те приняли ее довольно радушно, особенно после того, как поняли, что девушка она веселая и острая на язык.

Марианна печально вздохнула. Как переменилась ее жизнь, переменилась к лучшему, однако все-таки ей так не хватает...

Тоскливо взглянула она сквозь распахнутую дверь на дорожку, по обеим сторонам которой росли цветы, и замерла.

По ней шел какой-то мужчина с рюкзаком за плечами. Солнце светило у него за спиной, поэтому лица она не разглядела, но видно было, что незнакомец этот высокий, стройный и его белокурые волосы золотом отливают на солнце.

Сердце Марианны подпрыгнуло в груди, словно шаловливый козленок, и замерло. Не может быть! Наверное, она думала о нем, вот он ей и привиделся. Бросило в жар. Хотела позвать его, но не могла вымолвить ни слова. А он уже стоял на пороге и, щурясь от солнца, заглядывал в комнату.

Наконец раздался его голос, такой знакомый, как свой собственный.

– Тетя Пруденс! Марианна!

– Филип, – едва слышно прошептала Марианна, а потом чуть громче: – Филип!

Он рассмеялся в ответ, и в следующую секунду, наплевав на то, что он о ней подумает, забыв обо всем, за исключением его такого неожиданного, словно по волшебству, появления, Марианна бросилась ему на шею, и он прижал ее к себе. Она одновременно и плакала, и смеялась, и пыталась заговорить.

Филип легонько отстранил ее от себя, заглянул в лицо.

– Марианна, – удивленно проговорил он. – Как же ты выросла, маленькая моя. Неужели прошло всего два года?

– Целая вечность! – воскликнула Марианна, все еще плача.

Снова обхватив его руками за шею, она притянула его к себе.

Он позволил ей это сделать, однако уже через секунду осторожно расцепил ее руки, воскликнув:

– Тетя Пруденс!

Марианна отступила в сторону, а Филип бросился к тете, которая только что вошла в комнату. Нащупав в кармане носовой платок, Марианна принялась вытирать глаза и пылающие щеки. Ее раздирали самые противоречивые чувства: и восторг оттого, что она видит Филипа; и злость на себя, что не смогла его встретить, как подобает приличной девушке; и беспокойство из-за того, что сам Филип отнесся к ней в отличие от нее довольно сдержанно.

Пруденс встретила племянника чуть менее пылко, но с такой же любовью. Крепко сжимая его руки в своих, она, улыбаясь, смотрела на него сияющими глазами, а слезы текли по ее щекам.

– Филип, мальчик мой дорогой! Как же давно я тебя не видела! Мы так о тебе беспокоились, но теперь, когда ты здесь, все будет хорошо, – порывисто проговорила она и перевела взгляд с Филипа на Марианну. – Спасибо тебе, что прислал ко мне Марианну. С ее появлением жизнь у меня переменилась. Она оказалась мне хорошим другом... Да разве только другом! Она мне как дочь. Ну, садись же, садись, устраивайся поудобнее, а я пойду поставлю чайник. У меня есть кусочек сливового пирога, который ты так любишь. А за чаем ты расскажешь нам обо всех своих приключениях. Нет-нет, Марианна! Останься здесь, чтобы Филипу не было скучно, – махнула она рукой Марианне, которая тоже собралась на кухню. – Я ведь знаю, вам обоим хочется поговорить.