Волны над нами. Английские мини-субмарины и человекоуправляемые торпеды. 1939-1945

Для выхода решено было использовать оба люка. Уиттему и Уитли предоставлялось каждому по люку, а сам Эйткин использует тот, какой раньше освободится. Однако, когда они стали примериваться, чтобы подобрать для этого маневра подходящее положение, выяснилось, что, имея на себе прибор Дэвиса, невозможно протолкнуться без помощи друг друга. Тогда Эйткину оставалось выйти первым через люк в отсеке «W D». Затопление лодки оказалось очень медленным процессом, слишком медленным, по их мнению, и они обсуждали, как бы его ускорить. Вода была очень холодная, и холод поднимался от щиколоток к коленям, бедрам и дальше к животу. К сожалению, имеющиеся между отсеками клапаны, как оказалось, заело и это делало невозможным поступление воды. Им оставалось только ждать и держаться. В свое время, как и следовало ожидать, вода дошла до электросети. Что-то перегорело, лодка заполнилась парами, и троим подводникам пришлось начать вдыхать спасительный кислород.

Когда лодка, казалось, была уже полностью затоплена, Эйткин попробовал открыть передний люк, но безуспешно. При возвращении в центральный пост он увидел, что Уитли, который оставался слева от перископа и неважно выглядел после появления паров, соскользнул вниз. Думая, что, может быть, он вдохнул слишком много кислорода, Эйткин ощупал его под водой и обнаружил, что кислородный мешок был плоским, а два запасных баллона использованы. Уитли не мог выжить.

Следующим делом было нащупать в темноте, что происходит с Биллом Уиттемом. Оставив тело Уитли, Эйткин понял, что ему тоже не хватает дыхания. Его кислородный баллон также пустел. Он поспешно разбил два оксалитовых патрона, но на такой глубине их хватило бы разве что на один вдох из каждого. Тогда он понял, что и сам очень близок к смерти. Последний запас кислорода кончался, а он находился в затопленной подводной лодке на глубине сто двадцать футов с двумя людьми, возможно уже мертвыми, и с люком, который по-прежнему не открывался.

Единственное, в чем он нуждался, было дыхание, пока еще доступное его легким и поддерживающее его жизнь.

Он помнил, как прополз назад в спасательный отсек к другому люку. Затем предметы вокруг стали темнеть, пока глаза не раскрылись, и он увидел воздушные пузырьки, поднимавшиеся вокруг него, когда он открыл им путь на поверхность. Он отключился ненадолго, но в это время он сумел открыть люк и не забыл даже провести правильную подготовку аппарата Дэвиса, потому что он обнаружил, что развернул передник спасательного прибора и удерживал его перед собой, чтобы проверить заполненность.

Затем он всплыл на поверхность. Слава богу, он был жив!

Как только он был принят на борт «Тирпица» хмурым офицером, тот заставил его раздеться догола. На палубе надстройки было людно и холодно, и он рад был спуститься вниз навстречу теплому приему и горячему питью. После краткого допроса ему дали одеяло и сказали, что он может спать в гамаке. Все остальные места на правах прибывших первыми были заняты Кэмероном со своим экипажем и Плэйсом.

Таким образом, в этот день на «Тирпице» появилось шесть новоселов. Все они с грустью сожалели о том, что их было не восемь.

В 8.43 примерно в пятистах ярдах снаружи от сети была замечена третья Х-лодка. «Тирпиц» открыл огонь, он был уверен, что поразил и потопил эту лодку. Очевидно, это была «Х-5» под командованием X. Хенти-Крира[63], которую «Х-7» в последний раз видела у острова Сёрёйа накануне. О ее передвижениях ничего не известно, а из ее экипажа никто не спасся.

Плэйс был разочарован, увидев, что после взрыва «Тирпиц» по-прежнему находится на поверхности. Тому, что он не затонул, он был обязан незаконченному маневру уклонения, который был предпринят после затопления «Х-6». Он заключался в том, что, когда правая якорная цепь выбиралась, судно разворачивалось вокруг своей оси, чтобы отойти от места, где лодка пошла на дно. Запись в вахтенном журнале линкора в 8.12 гласит: «Два тяжелых последовательных взрыва с десятисекундным интервалом». Первый взрыв был напротив орудийной башни «X» в 5,8 ярда от корабля, второй – в пятидесяти – шестидесяти ярдах от носовой части и от того места, где погрузилась в последний раз «Х-6». Последний взрыв был наверняка вызван тремя зарядами, лежавшими рядом, так как и при последующем осмотре морского дна не были обнаружены ни сами заряды, ни их остатки.