Волны над нами. Английские мини-субмарины и человекоуправляемые торпеды. 1939-1945

Первоочередной обязанностью СОРР было точное установление местоположения лодки, что, при ожидавшейся плохой погоде и малочисленности команды Х-лодки, могло быть не совсем верным. Определение точной позиции было предельно важным, в этом заключалась основная трудность всей работы, и от этого зависела в значительной степени начальная стадия самой операции высадки. Далее планировалось, что один из группы СОРР на небольшой резиновой шлюпке проплывет до берега от лодки в случае, если последняя не сможет подойти к берегу.

В половине десятого вечера в пятницу 2 июня «Х-20» и «Х-23» отдали швартовы и взяли курс на восточные ворота Портсмутского мола. Операция «Гамбит» началась.

Три четверти часа спустя два крошечных суденышка миновали ворота и встретились со своим эскортом. «Х-23» шла за кормой траулера «Саппер», и во взаимодействии этих двух судов были определенные трудности. Волнение затрудняло продвижение, насколько могло, а процесс буксировки начался столь неорганизованно, что потребовалось еще сорок пять минут, прежде чем они были готовы к походу.

Связь была очень плохой, и поэтому было решено удерживать лодку на поверхности, чтобы все сигналы получать визуально. Несмотря на волнующееся море, можно было держать приличную скорость, так что все договоренности сохранялись. «Х-20» шла «в масть», и обе группы держались как бы в неформальной компании. Никаких происшествий не возникало до начала утра субботы, когда маленький флот остановился, чтобы Кен Хадспет смог освободить неработающий винт «Х-20» от стального троса плавучего буя.

Как раз перед рассветом оба траулера эскорта начали сигнализировать своими затемненными буксировочными огнями. Последние приготовления были завершены, последние проверки проведены, добрые напутствия получены. Затем две лодки отделились от своих буксировщиков и проследовали независимо от них и друг от друга.

Любитель поразмышлять, если бы он оказался на «Х-23», был бы выведен из себя трескучим звонком телефона. Искаженный голос Джорджа Хонора донесся вниз с мокрого и унылого кожуха:

– Главный двигатель, полный вперед, держись курса 172 градуса.

Час спустя они погрузились, чтобы остаться необнаруженными, поскольку утренний свет быстро разгорался. Однажды удачно найдя глубину в тридцать футов, они постоянно ее придерживались и шли вперед на электродвигателе со средней скоростью, на прежнем курсе 172. Это положение сохранялось в течение всего дня. Джордж надеялся достичь французского побережья, не расходуя при этом свой драгоценный кислород. Чтобы добиться этого, он должен был впускать его один раз в пять часов и при этом включать на несколько минут дизельный двигатель, чтобы обеспечить приток свежего воздуха с поверхности. Этот процесс имел специфическое название «продышка» и требовал осторожного осмотра моря через дневной перископ и очень аккуратного удержания лодки на определенной глубине в то время, когда заборник был поднят. Нечаянная волна, захлестнувшая наружное отверстие заборника, только вызвала бы душ внутри лодки, но стоило бы стрелке глубиномера опуститься ниже семи-восьми футов, которые должны были выдерживаться, как приток воды стал бы непрерывным и в считаные минуты работа двигателя, требующая постоянного воздуха, могла бы создать неприятный вакуум. К счастью, и сублейтенант Дж. Х. Ходжес, и механик Джордж Boye были хорошо знакомы с опасностями такого рода.

Поэтому в более поздние вечерние часы лодка была три раза проветрена без подъема на поверхность. Условия внутри лодки, хотя и несколько переполненной ввиду наличия дополнительных людей и дополнительного оборудования, были вполне комфортны, а старания Воуса, выполнявшего также обязанности кока, были высоко оценены. Единственным предметом, вызывающим беспокойство, была батарея, и, соответственно, как только темнота опустилась, лодка поднялась на поверхность и последовала тем же курсом, заряжаясь на ходу.

К трем часам утра в воскресенье (день «D-1» по первоначальному плану вторжения) зарядка батареи была закончена и ход увеличен до полного вперед. К четырем часам достигли расчетной точки, и теперь требовалось вывести лодку на окончательную позицию. Пока не наступил рассвет, ничего больше сделать было нельзя, полное обследование местности через перископ можно было провести только при свете, так что лодка была остановлена, главная балластная цистерна медленно заполнена, и лодка плавно погрузилась, чтобы благополучно отлежаться на дне.

Сон одолел всех, кроме одинокого вахтенного, до восьми часов утра. Затем последовал быстрый завтрак, из балластных цистерн было выпущено несколько пинт воды, и лодка медленно возвратилась на перископную глубину.