Волны радиоморя

В Симферополь на поезде приехал генерал, купавшийся в ванне в спецвагоне. Несколько человек встретили его. В ресторане все вскочили при его появлении, а самому генералу поднесли рюмку водки на подносе. По-купечески. А отъезд генерала наблюдал подозрительный капитан в пехотной фуражке и расстегнутой парадной шинели с черными (техническими) петлицами, являющийся заместителем военного коменданта Коктебеля.

СМЕРШ расследует смерть нелюдимого военного корреспондента гражданской газеты, у которого в редакции был отдельный и огромный кабинет. Похоже, что смерть была неслучайной, так как все вещи покойного кто-то тщательно перетряхнул. Сейчас дом перетряхивает СМЕРШ и в потайном отделении письменного стола находят газетные вырезки о Липецком деле 1928 года. Тогда в 1925 году в Липецке была открыта секретная база ВВС для обучения немецких летчиков, где немцы создали целую разведывательную сеть.

Получалось, что погибший военный корреспондент в 1928 году был посажен на 8 лет именно в Липецке (и после этого его назначили корреспондентом газеты? Да такого не могло быть потому, что такого быть не могло), а у помощника коменданта, который убил священника, отец был осужден в Липецке как немецкий шпион. Получается, что в Коктебеле были люди, имеющие отношение к немецкой разведке.

Военный комендант пьет без просыпа. И у него парадная шинель с черными петлицами при том, что он пехотный офицер. Вероятно, что на всю съемочную группу была одна парадная шинель. Погоны сменить легко, а вот отпарывать и пришивать петлицы по роду войск, это трудно и западло. Удивительно видеть в 1944 году офицеров, щеголявших в парадных шинелях стального цвета, потому что эти шинели в военную форму были введены только в июне 1954 года.

Солдат и офицер из создавшейся организованной группы размышляют, что и где грабануть, чтобы хватило на пойло и марафет. Это не мои, это их слова.

А в это время в шикарном костёле некто (Альберт Филозов) играет на огромном органе (похоже, что в Ялте) и ксёндз молится у двух огромных свечей. И вдруг кто-то из исповедальной комнаты по-немецки говорит, что он хочет исповедоваться.

– Naturlich, mein Sohn (конечно, сын мой), – говорит ксёндз (или пастор).

И в это время в храм приходит приехавший генерал, который планирует переделать храм в дом культуры авиаторов. Генерал откровенно надсмехается над учением Ленина-Сталина и это в порядке вещей. И все обнаруживают, что пастора убили и убийца в капитанской шинели и с наганом ушел от почему-то безоружных офицеров в условиях военного времени и когда война еще не окончена.

Убийца убежал, спрятался в каком-то обшарпанном двухэтажном домике и был блокирован. Русский спецназ в гимнастерках и кирзовых сапогах, профессионально обложил его с крыши и у всех выходов и взорвал стограммовой толовой шашкой дышащую на ладан дверь с железной ручкой. В наше время такую дверь открывают пинком сапога. Пятнадцатисантиметровый бикфордов шнур вместо положенных пятнадцати секунд (сантиметр в секунду) горел секунд пять, и толовая шашка взорвалась так, как будто к ней была привязана канистра с напалмом, который воспламенил только окно (?). Убийцей пастора, кстати, тоже убитым, оказался заместитель коменданта и на шее у него была бусина с буквой из кораллового ожерелья старухи-колдуньи.

А в это время герой Маточкин и нелегал Кошкин ехали на машине и увидели мотоцикл убитого и давно похороненного корреспондента. Удивительно, что мотоцикл, принадлежавший редакции, никто не убрал и никто его не «скоробчил», так и лежит на обочине. А свалившийся с горы лейтенант, собиравший цветочки, напугал всех и чуть был не застрелен. Оказалось, что это новый корреспондент газеты поехал писать статью о санатории на знакомом всем мотоцикле.

От Симферополя до Коктебеля офицеры с комендантским водителем Петрушей ехали целый день до поздней ночи (там езды-то часа три).

Потом оказывается, что санаторий в Коктебеле находится рядом с костелом (который в Ялте) и там какой-то человек с длинными белыми волосами, художник по фамилии Вилкин, ходит по огромным пустым помещениям, играет на огромном органе и прячет что-то в нем. А в костеле в больших пустых помещениях ходят темные тени. И этот дом-костел является огромным сгоревшим домом, который пользуется дурной славой. Комендант вызвал бойцов комендатуры, и они обнаружили убитого художника с длинными волосами, головой лежащей на клавиатуре органа. И никого. И только мертвые с косами стоят.

Интрига закручивается.

3 серия

Вот в это огромное здание, костел не костел, санаторий не санаторий, то ли в Ялте, то ли в Коктебеле приходят только что приехавшие нелегал Кошкин и герой Маточкин.

Кошкин сразу приступает к осмотру тела убитого художника, сообщая, что до войны служил милиции, «в свисток свистел».