Волны в коробке

Я не всегда такой. Я похож на всех своих ровесников: мне 21 год, я высокий худой парень со светлыми волосами, жёлтыми от курения зубами и большим острым носом. У меня серые глаза, как у матери. А ещё я учусь в университете на врача.

Или, можно сказать, учился. У нас в медицинском есть такое правило: если у тебя имеется задолженность по любому предмету, то тебе даётся один семестр на её ликвидацию. Для закрытия долга нужно отработать все занятия, которые ты пропустил по любым причинам, а потом сдать экзамен тому же самому преподавателю, который вёл вашу группу. На пересдачу даётся три попытки.

К сожалению, именно с преподавателем мне и не повезло. Моя задолженность – микробиология, и вела у нас её пожилая вредная женщина, которая явно не любила ни студентов, ни свою собственную работу. Ходили слухи, что она сама не врач, а преподаватель биологии, выучивший наизусть все доступные учебники по своему предмету. Как бы она в таком случае стала доцентом и зачем решила учить юных медиков – неизвестно, но у меня есть основания верить этим сплетням. Она редко отвечала на вопросы студентов, отмахиваясь: «Я не хочу просто взять и дать вам правильный ответ. Всё, что вас интересует, есть в учебниках или в интернете. Кто ищет, тот всегда найдёт!» К экзамену она не требовала ни лабораторных работ, ни конспектов, лишь чёткого знания всех предложенных кафедрой учебников. Как показывает опыт моих однокурсников, чтобы сдать ей экзамен нужно практически цитировать текст научных книг, слово в слово повторяя формулировки.

И вот, сегодня был последний день летней сессии, а значит, последняя возможность сдать ей этот чёртов экзамен и выиграть билет на следующий курс. Третья, последняя пересдача. Снова мимо.

Звонит телефон. На экране написано слово «мама». Я беру трубку:

– Да?

– Марк, ну чего, как дела? – в голосе матери явно чувствуется волнение.

– Ещё ничего не известно.

Она тяжело вздыхает:

– Сынок, неужели всё-таки не сдал? Ну как, ведь ты же готовился?

Слышу на заднем плане хриплый злорадствующий голос её нового супруга: «Ага, как же, учил. Твой идиот на это не способен! Закрывался в комнате по вечерам, и наяривал на фотки подружек, а ты веришь ему как дура! Ха! Учил! Неудачник!»

Я отвечаю ей:

– Мам, всё будет хорошо. Ты же знаешь, документы на отчисление сформируют только в октябре, а в начале года можно будет сходить к ректору и попробовать сделать так, чтобы меня отправили на пересдачу с комиссией.

– Ты уверен, что справишься? – в её интонации чувствуются недоверие и вселенская печаль.

– Конечно, все будет хорошо.

– Ладно, поверю тебе ещё раз. Сынок, Христа ради, держи в голове сумму, которую я плачу за твою учёбу, и за учёбу сестры! Это ведь далеко не копейки!

– Я знаю, мам, когда-нибудь я всё тебе верну.

– Нет уж, обойдусь, – мама чуть оттаяла, но затем сразу же собралась. – Марк, я надеюсь, что к пяти ты уже будешь дома, потому что мне надо оставить с кем то Мишу. Я договорилась с тётей Женей, и сегодня выйду к ним туда на склад в ночную смену.

– А этот твой валенок что, не может со своим ребёнком остаться?

– Сын!.. – мама резко замолкает. По-видимому, этот самый валенок в той же комнате. – Ты сам всё знаешь.

– А бабушки?

– Они как всегда. У одной голова болит от ребёнка, у другой давление поднимается.

– Милка?

Голос матери становится ещё отчаяннее:

– Что ж, я думала, ты как раз и скажешь, где она. Со вчерашнего вечера я её ещё не видела. Встретишь по пути – тоже тащи домой. Пожалуйста. Я тебя очень жду.

Мне ничего не остаётся, кроме как согласиться с ней и направиться в сторону дома. Времени у меня полно, так что прогуляюсь. Заодно проветрю свою тяжёлую голову.

Моя семья похожа на сотни таких же в этой стране. Мы живём в трёхкомнатной квартире, которую моя бабушка когда-то получила за свою честную и многолетнюю работу врачом. Собственно, с тех самых пор наше жилище и не ведало ремонта. Сначала не было времени, потом возможности, а теперь уже и денег. Последних в нашей семье не водилось никогда.

В одной комнате живут бабушка со своей сестрой, которая на два года её моложе. Они уже давно не считают себя обязанными делать что-нибудь по дому и чем-то нам помогать, поэтому целыми днями ходят по квартире, причитая по любому поводу, а вечером собираются со своими подругами во дворе, чтобы обсудить события просмотренного накануне сериала.

Во второй, она же гостиная, поселились моя мама, отчим и их трёхлетний сын Миша. Своего отца я не знал, он ушёл от мамы сразу после того, как узнал, что она беременна моей младшей сестрой. Маме тогда было 22 года, а меня она родила в 17. С тех пор она воспитывала нас самостоятельно, впахивая как лошадь то на двух, то на трёх работах, при этом умудряясь брать ещё и подработки. Лишь около десяти лет назад подруга смогла пристроить её воспитателем в детский сад, где она и познакомилась с отчимом. Он был папой одного из её воспитанников. Говорит, сам забирал ребёнка из сада, очень долго и красиво за ней ухаживал и клялся, что с женой уже давно разведён.