Вольный Дон

– Рядом с нашими владениями расположено поселение, где проживают такие же, как и мы, носители Старой Крови. По понятным причинам, внимание к этому месту привлекать нельзя, но и без присмотра его оставить будет глупостью. Вот поэтому мы будем жить не просто так, а в крепости, которая прикроет наше пограничье и тех, кто близок нам по крови и духу. С одной стороны это обязанность, а с другой нам с тобой есть, чем заняться, и мы получаем почти полную свободу во всех своих действиях.

– А может быть, в Царицыне останемся?

– Нет. Все решено, и раз уж я стану твоим мужем, слушайся меня будущая жена и не прекословь, а то по «Домострою» жить станешь.

– Конечно-конечно, дорогой.

Ласковый голосок коварно успокоил меня, а острые коготочки прошлись по спине.

– Ой! Ты что творишь!?

– Показываю, что женщина тоже человек, и тоже имеет право голоса.

– Феминизм подкрался неожиданно, но я не сдамся.

Закрыв ротик любимой поцелуем, я не дал ей высказаться, и нас снова завлекла любовная игра. А затем все по новой, купание, разговоры и одевание. Алена облачилась в свой ладный светло-зеленый охотничий костюмчик, который подчеркивал все ее достоинства. А я был в обычном наряде, легкая рубаха, кафтан в скатке, шаровары и сапоги. На венгерской портупее шашка, кинжал и пистолет, в сапог еще один клинок, а на грудь, скинутый перед любовной игрой амулет с духом предка.

– Лют, а что это?

Невеста прикоснулась к амулету и прислушалась к себе. Лицо девушки приняло задумчивое выражение, а я убрал ее ладонь с диска и сказал:

– Простой талисман на удачу.

– Опять хитришь, и от ответа уходишь.

– Любимая, ну я же тебя не спрашиваю, какие ты обряды особыми ночами в этой роще вершишь. Правильно?

– А ты спроси.

– А ответ будет?

– Ну…

– Вот то-то же, что самый общий. Поехали в Царицын.

– Да, пора уже.

Вскоре наши кони, которые ждали нас на окраине рощи, неспешной рысью двигались вдоль Волги на юго-запад. Настроение было превосходным, мы продолжили разговор, девушка сыпала «отчего» и «почему», а я, успевая отвечать на вопросы Алены, помимо этого размышлял о том, что ожидает меня в ближайшие дни, недели и месяцы.

Первое, что необходимо сделать, получить деньги за наш хабар от купца Толстопятова. Добра мы притащили чересчур много и астраханский приказчик, приняв добычу под роспись, смог выдать мне на руки только десять тысяч рублей, а чтобы обналичить остальную сумму нам пришлось совершить путешествие в Царицын.

Всех моих ватажником и меня лично это устроило, ибо в новый поход идти смысла не было, персы, наверняка, все побережье конными дозорами накрыли, а нам важен результат, и он имеется. Поэтому, мы решили, что хватит. Пока хватит. Один раз в этом году удачно сходили, обошлись без потерь и на этом адьес амигос господа шииты, до следующего года у моей ватаги перерыв. Тем более что пример остальных атаманов, погоревших на жадности, был перед глазами. Сначала Нечос попал. Одна из его расшив в районе Огурчинских островов дала течь, и пришлось всю добычу, которая мешала бороться за живучесть судна, выкидывать за борт. Потом у Бурсаченко беда случилась. На подходе к Волжскому устью мы влетели в небольшое волнение, и у него та же самая история, что и у Харько, добычу за борт, приоритет спасение людей.

Жадность и неорганизованность до добра не доводят. Для меня это непреложная истина. И кто хорошо соображает, а у меня в ватаге почти все такие, выводы сделал правильные. А кому мало примера наших компаньонов, тот мог наблюдать приход в Астрахань флота, который ходил в Астрабадский залив. Почти три тысячи казаков с пятнадцатью пушками высадились в районе порта Гез и атаковали столицу провинции. Там их ждали, но наши гулебщики действовали очень лихо и профессионально, Астрабад взяли без больших потерь и обчистили этот город до нитки. Затем приняли бой с войсками из Демавенда, Мешхеда, Нишапура и Абиверда, сдержали персов и смогли выйти в море. Вот только атаманы забыли про соединяющий залив с морем пролив, который по ширине всего три километра, и пока они добывали себе дуван и славу, противник установил на обоих его берегах батареи мощных дальнобойных орудий. В итоге наши отважные гулебщики потеряли пять расшив вместе с экипажами и добычей.

Такие дела у всех отрядов, и только моя ватага в шоколаде. Казаки это оценили и, по общему решению круга, моя доля была увеличена вдвое. Я возражать не стал, и теперь, как только мы получим деньги, а случится это сегодня вечером или завтра утром, после вычета всех расходов на поход, у меня на руках окажется примерно шесть тысяч рублей. Плюс к этому в Черкасске имеются деньги за драгоценности, и при мне сумма за выкуп Абдаллы Мехди-Казима, так что прибавляю, делю, вычитаю, и получаю в свою долю еще две тысячи. В итоге общая сумма восемь тысяч рублей. Неплохо, однако. На олигарха, правда, не тяну, но и лет мне всего ничего, семнадцати еще нет, а жизнь, определенно, удалась. И что будет дальше, если не тормозить, предугадать не так уж сложно.