Вольный охотник

Ян хмыкнул, но спорить с девочкой не стал. Она была умной и со временем сама должна была дойти до простых вещей. Вроде таких, что сами по себе близняшки не разлучаются. И потом пропавшие не живут в деревне, особенно если принадлежат к богатому роду. Не факт, конечно, но ведь и сам отец мог приложить руку к их разлучению. То-то будет смеху, когда Эссены приведут к нему ту, от которой он желал избавиться!

Зачем? Праздными вопросами Ян голову предпочитал не забивать. Наверняка была вполне достойная причина. Сотня причин, если уж на то пошло — у аристократов их всегда воз и маленькая тележка. Начиная от супружеской неверности — предположить, что покойная ныне супруга графа понесла не от него, — заканчивая нежеланием дробить лен.

— Нет, — отмахнулся он от жаждущей счастливого финала в духе женских романов Софии. — Сперва мы соберем информацию. Точнее, ты соберешь всю информацию по роду Мантайфель. Выяснишь, как так вышло, что при двух родившихся дочках он воспитывает только одну. Узнаешь, как и когда умерла их мать. В общем, все, что поможет нам понять, как действовать дальше. И не вздумай сказать Кристель, что нашлись ее родственники!

— Да уж не дура! — обиженно буркнула София. — А почему это все я должна узнавать?

— Потому что это твой волчонок.

— Она не волчонок!

— Ты поняла. К тому же это не все. Я, например, займусь тем, что попытаюсь выяснить, кто пытался устроить это никому не нужное воссоединение семьи на приеме у курфюрста. Не люблю, когда меня играют втемную!

— Cui bono, братик.

— Совершенно верно. Cui bono. — Ян в задумчивости взъерошил волосы. — Кому-то это точно выгодно, иначе к чему столько сложностей? Вот только друг он нам, этот неизвестный, или враг?

Закончил он вечер в кабинете связи, где через модум вызвал дядю.

— Это уже кое-что! — обрадовался Богдан Коваль известию об обнаружении химеры. — Этим уже можно закрыть рты, хотя бы ненадолго, самым говорливым! Планируешь его убить?

Казалось, в возможность племянника проиграть армейскому оптиону из захудалого рода инквизитор «восьмерки» не верил. То ли слишком хорошо знал, как жестко Эссены учили своих детей, то ли недооценивал противника. В любом случае он даже не поставил традиционного условия — оставить адское отродье в живых и взять его под наблюдение. Что Яна немного удивило.

— Не знаю пока, как оно там пойдет. Тебе Гербер не нужен живым?

— Пф-ф! Мелкая сошка! На кого он способен вывести? Нет, делай что хочешь, если убежден в его вине. Я попрошу коллег из Седьмого отделения потом переслать нам тело. А может, и вскрытие провести. И подробный отчет о его поведении прислать.

— Откуда такая кровожадность? — не удержался от вопроса юноша.

Сам он, несмотря на то что отчетливо почувствовал Дыхание Скверны, не собирался сразу же убивать противника. То есть до дуэли он рассчитывал кое-что узнать о нем, чтобы быть уверенным в вынесенном приговоре. Даже Коваля попросил узнать, что за человек этот Ульрих Вильгельм Бернхард, барон фон Гербер.

— Знал бы ты, как на меня насели с этой твоей авантюрой, не спрашивал бы, — вздохнул дядя. — Мне бы этим чинушам из казначейства хоть что-то в зубы сунуть! Даже труп подойдет! А там, глядишь, армейская контрразведка что-нибудь по его контактам нароет. В любом случае смерть этого выродка даст нам не менее месяца. Шикарный подарок в наших условиях, я считаю.

— Жалеешь, что тогда согласился на мое предложение?

— Нет, — твердо ответил инквизитор. — Я всеми неприспособленными для этого органами чувствую, как надвигается туча. Но не вижу даже направления, куда можно было бы нанести превентивный удар. Это злит. Так что я бы и на большую глупость пошел, не то что на эту схему с праздным гулякой маркизом Штумбергом. Ты единственный, кто пока дает результат. Только не загордись.

— Не переживай, дядя. Этот грех отец из меня выбил к четырнадцати годам.

Утром следующего дня имение Яна навестили двое офицеров — секундантов барона Гербера. Примерно его возраста, в тех же, что и он, чинах и, судя по знакам различия на кителях, из того же легиона. Представившись риттерами[12] Розенбергом и Фраем, они спросили, на каком оружии маркиз предпочитает получить удовлетворение.

Ни один из визитеров не попытался предложить решить дело миром, что входило в их обязанности как секундантов, принести извинения или еще как. Более того, офицеры смотрели на Яна как на покойника, который лишь попустительством Господа все еще дышит, разговаривает и самостоятельно ходит. Видимо, они были хорошими друзьями фон Гербера, к тому же уверились в том, что кадровый военный всегда побьет гражданского штафирку.

Но вели оптионы себя вежливо, повода указать им на дверь не давали, и Ян был вынужден терпеть их в течение получаса. Своими секундантами он не обзавелся — отправил письма в несколько домов, но ответа еще не получил. Впрочем, согласовали все достаточно быстро и без них.