Вольный охотник (дилогия)

— Так вот, своей волей я исключил из королевского совета леди Манти и бывшего магистра Ньюкасла за вмешательства в дела Горного королевства и превышение своих полномочий и власти. По вам, дорогая моя прабабушка, не смотря на то, что вы и прадед остались единственными моими ближайшими родственниками, будет проведено мною лично расследование, в ходе которого я установлю степень вашей вины в гибели, без возможности реинкорнации, одиннадцати воинов академии и тяжёлых ранениях ещё семнадцати. Вполне возможно, что и вы лишитесь места в королевском совете и отправитесь в ссылку на свою родную планету, без права покидать её.

— Ваше величество, что, всё так плохо?

— Плохо? Отвратительно! Мы одномоментно потеряли треть лучших воинов королевства, и это не считая легкораненых и тех, кому потребуется реабилитация. И это только видимая часть тех последствий, к которым привело бездумное вмешательство императрицы и безволие бывшего магистра. База пришельцев самоликвидировалась, сами они исчезли в своём, неведомом нам измерении, а той информации, что мне удалось извлечь из головы одного из магов Акапульки, явно недостаточно, что бы выследить их. Где теперь ждать их удара и когда он последует — неизвестно. Более подробную информацию я предоставлю вновь организованному королевскому совету после своего возвращения.

— Извини, Эндрю, я не предполагала, что последствия вмешательства будут столь катастрофичными. У меня для тебя не очень приятная новость, твоя воспитанница, вместе с сёстрами Мессенадир, перенесена в мир драконов. Насколько мне известно, она добровольно последовала за своими телохранителями.

Я перебил её, — Ты сама то веришь в то, что говоришь? Шестилетняя девочка не может отдавать отчёта своим поступкам, так что ни о каком добровольном переезде не может быть и речи. Боюсь, что этот поступок переполнил чашу моего терпения, и я буду вынужден преподать урок нижним мирам. Конец связи, у меня дел невпроворот, — и я отключил передатчик.

— Блин, как всё не вовремя, я даже потерял свою мысль. Муха, о чем я говорил этой леди и на чём остановился?

— Ты говорил о том, какой ты добрый и заботливый, нежный и ласковый, и как тебе не хватает женского внимания и понимания, а так же хорошо прожаренного куска мяса по утрам на завтрак.

— Муха, я не мог такого говорить. Это против моих правил. Ты лучше подумай и определись, как ей обращаться к тебе?

— А зачем ей вообще обращаться ко мне? Хотя с другой стороны, пусть обращается как к принцессе, мне это будет приятно. Папа, а ты сам как считаешь?

— Я никак не считаю, это твоё личное дело, но на официальных встречах она должна обращаться к тебе в соответствии с твоим титулом, если они у неё, конечно будут.

А теперь сударыня, мы ждём, когда вы представитесь нам и расскажете о себе. Советую говорить только правду. Почему, вы поймёте позже.

Девушка тряхнула лысой головой, а на её лице промелькнула мимолётная улыбка, — Он что, думает этими сказками запугать меня? Да я этого простачка обведу вокруг пальца в два счёта…

— В два счёта вряд ли получится, леди. Забыл предупредить, я умею читать мысли других людей, так что следите за ними. А так как экранировать их вы не умеете, всё, о чем вы думаете, становится достоянием для всех членов нашего экипажа. Кстати, мнемоморазговор так же распространён у нас, как и простой разговор. Учтите это, и продолжайте.

Девица достаточно быстро успокоилась и не поверила моим словам, или поверила, но не полностью, — Меня зовут Ария. Мне шестнадцать лет, — внезапно она громко вскрикнула, а её лицо перекосила гримаса боли.

— У нас, Ария, принято говорить правду. За любую ложь при рассказе — боль первой ступени. За ложь при ответах на вопросы — боль второй ступени, при неоднократном обмане во время допроса, — болевой шок и мучительная смерть. Так сколько вы говорите вам лет?

— Девятнадцать.

— Продолжайте, я вас внимательно слушаю.