Вольный ветер (СИ)

- Заманчивое предложение. Согласен. Только мы еще и чего-то шоколадного купим. Торт, например, – серьезно ответил Олег, а у самого смешинки пляшут в глазах.

- Ты ж мой любитель сладкого!

- Твой,– абсолютно серьезно подтвердил Ветер.

А я не смогла сдержать улыбки полной счастья и предвкушения.

Вот так живешь себе, живешь, ищешь счастье не там, где надо, а оно, оказывается, всегда было рядом. Такое спокойное, серьезное и только моё!

Лежа под теплым боком и наслаждаясь просмотром романтической комедии (а выбрали мы все-таки ее) и, слушая пламенное признание в любви главного героя сего эпохального творения кинематографа, поймала себя на мысли, что мне-то так и не признались в любви! В симпатии признались. Подтвердили, что являются моим. А вот три важных слова я так и не услышала. Нет, конечно, еще рано говорить о серьезных чувствах. Но, ведь всем же известно, что девушки любят ушами. И я не исключение из правил.

Приподнялась на локте, так чтобы отчетливо видеть лицо своего оппонента и наигранно нахмурив брови, выжидательно посмотрела в карие глаза.

- Что? – удивленно спросил Олег.

- А в любви, когда признаваться будешь? – строго спросила я.

- А надо? – приподняв бровь, переспросил Ветер.

- Надо, – серьезно подтвердила я.

- А не рановато для таких слов? – а в глазах смешинки начинают плясать.

Вот вредный-то!

- Рановато, но очень хочется!

Одно неуловимое движение и я оказываюсь опрокинутой на спину, а сверху нависает Олег. Взгляд абсолютно серьезный и внимательный.

- Я люблю тебя, Яна Коймар, – тихо, но твердо, сказал Ветер.

Сердце радостно сделало кульбит. Но улыбку я все же смогла удержать.

- Признался только потому, что я заставила? – недовольно прищурившись, уточнила я.

Ветров картинно закатил глаза.

- Издеваешься? – на выдохе спросил он.

- А что, нельзя? – невинно поинтересовалась я.

- Вот вредная же!

- Но ты же меня и такую любишь?!

- Люблю! – подтвердил Олег и поцеловал, явно чтобы я больше никакой глупости не сказала.

Эпилог

Я смотрела на свое маленькое и любимое чудо и счастливо улыбалась. Каринка увлеченно лепила куличики из песка, высунув кончик своего языка в левом уголке губ. Моя маленькая егоза так делает только, когда очень увлечена или от усердия. Темно-шоколадные и кудрявые волосы все время норовили залезть в глаза, чем неимоверно нервировали дочку, но в тоже время она безумно ими гордилась, потому что они были такого же цвета, что и у ее отца. Маленькое синее платьице все в песке, сандали стоят в стороне, чтобы не мешали играть и «случайно» не были закопаны в тот самый песок.

Я же сидела в тени раскатистого полувекового дуба и вязала новую панамку своей дочурке. Правда, я больше любовалась Кариной, чем занималась вязанием, но не суть. В последнее время я часто так могла зависнуть за подсматриванием своей дочки. Ей уже идет четвертый год, и она все больше становится самостоятельной и рассудительной. Все меньше требуется моего внимания и все больше ластится к своему обожаемому папочке. С папой у дочки вообще удивительные отношения. Эти двое понимают друг друга с полуслова, да и секреты у них тоже свои. Раньше я обижалась и ревновала, но потом поняла, что именно такого внимательного и любящего отца всегда хотела для своего ребенка.

Дочка даже не засыпает без Олега. Как это не поцеловать и не полежать в уютных и теплых папиных руках? Да и завтракают они всегда вместе. Муж по такому случаю даже полюбил манную кашу, вот к чему приводит потакание всем детским капризам. Каринка сказала: не буду кушать кашу, раз папа ее не кушает. И все тут, хоть ты тресни, но кушать кашу она не будет.

Доча сделала последний куличик, оповестив об этом громким стуком лопаткой по песку, и посмотрела на меня своими огромными карими глазами. Ох, уж эти папины глазки! Как они умеют манипулировать людьми. Я улыбнулась своей непоседе, прекрасно понимая значение этого немного жалостливого, но лукавого взгляда. Хочет уже домой, потому что скоро папа должен приехать!

- Идем домой. Нужно еще подогреть обед до папиного приезда, а потом ты будешь играть с ним, а мама немного попишет. Договорились? - стараясь как можно серьезнее говорить, обратилась я к Каринке.

Доча радостно кивнула в знак согласия и, взяв свои сандали в руку, босиком побежала ко мне. Пришлось потратить еще пять минут, чтобы более менее отряхнуть ее платье от песка и вытереть руки и ноги влажными салфетками. И лишь после отправиться домой, благо идти минут семь. Карина шла в припрыжку, держа меня за руку и весело рассказывала о своих наполеоновских планах насчет вечера. Я же внимательно слушала и когда надо утвердительно соглашалась.

Мы только и успели, что прийти домой и поставить на плиту суп, как услышали, что открылась входная дверь, оповещая о приходе отца нашего семейства.

- Папа! – громко и радостно воскликнула дочка и, спрыгнув со своего стульчика, помчалась из кухни. Я же осталась накрывать на стол, все равно скоро придут сюда.