Волонтер девяносто второго года

К трем часам крестьян прибавилось, и держали они себя враждебнее; звонил набат.

В народе гусаров презирали — они слыли чудовищными грабителями. Крестьяне осыпали их градом насмешек, даже угроз и пели у них под носом песенку, вернее, мотивчик, особо сочиненный по сему поводу:

Гусары — нищий сброд,
Народ на них плюет. note 10

Потом другие лица, лучше осведомленные, начали шепотом поговаривать, что гусары пришли сюда не для того, чтобы наказывать крестьян г-жи д'Эльбёф, а чтобы ждать здесь короля и королеву. Дело принимало иной оборот, гораздо более серьезный.

В половине пятого г-на де Шуазёля и его гусаров окружала такая плотная толпа, что три офицера — г-н де Шуазёль, г-н де Гогела и г-н Буде — решили собраться на совет, чтобы составить план дальнейших действий. Было единодушно решено, что дальше оставаться здесь нельзя. Крестьян собралось более трехсот человек. Некоторые из них были вооружены. Если, к несчастью, в эти минуты приедут король и королева, то сорока человек — даже если они погибнут все до единого — не хватит, чтобы защитить королевское семейство.

Господин де Шуазёль перечитал приказ:

«Сделать все, чтобы карета короля беспрепятственно продолжала движение».

Итак, он сам и сорок его гусаров становились препятствием, вместо того чтобы служить защитой. Поэтому лучше было отступить.

Но даже для ухода был необходим предлог. Господин де Шуазёль, окруженный пятью или шестью сотнями любопытных, заметил содержателя почты.

— Сударь, — обратился он к нему, — мы здесь для того, чтобы сопровождать казну, но ее не везут. Вам известно что-либо о перевозке денег, посланных в последние дни в Мец?

— Сегодня утром в дилижансе провезли сто тысяч экю, — ответил тот, — дилижанс охраняли два жандарма.

Даже если бы содержатель почты это выдумал, он не смог бы ответить точнее.

— В эскорте были я и Робер, — сказал стоявший в толпе зевак жандарм. Тогда г-н де Шуазёль обратился к г-ну де Гогела:

— Сударь, министерство предпочло обычный способ доставки. Провоз ста тысяч экю делает излишним наше присутствие здесь… Посему я полагаю, мы можем ретироваться… Трубач, играйте сигнал «По коням!».

Трубач исполнил приказ. Через минуту гусары, мечтавшие лишь о том, как бы убраться отсюда, уже были в седлах.

— Гусары, смирно! — скомандовал г-н де Шуазёль. — По четыре в ряд, шагом марш!

И он с сорока солдатами покинул Пон-де-Сом-Вель в тот момент, когда на его часах было пять. Отряд должен был идти на Варенн. Он двинулся по проселочной дороге, забирая влево, чтобы объехать Сент-Мену, но за Моффикуром отряд заблудился.

Небольшой отряд ненадолго в нерешительности остановился, когда всадник, ехавший из Невиля, казалось, угадал затруднения г-на де Шуазёля, назвал себя, уверив его, что он роялист и дворянин, и спросил, не может ли он быть чем-нибудь полезен.

— Я полагаю, что вы можете провести нас в Варенн через Ла-Шалад, — ответил г-н де Шуазёль.

— Следуйте за мной, господа, — предложил дворянин.

И поехал во главе гусарского отряда.

Этот дворянин был не кто иной, как г-н де Мальми, кого я увидел на площади Латри между двумя офицерами, господами де Шуазёлем и де Гогела, мне совершенно незнакомыми.

XXX. НА ДОРОГЕ

В Пон-де-Сом-Веле, когда туда прибыл король, эскорта не оказалось, но и крестьяне уже разошлись. Дорога была свободна. Поэтому король беспрепятственно сменил там лошадей и направился в Сент-Мену.

В Сент-Мену г-н Дандуан ждал его с тем же нетерпением, что и г-н де Шуазёль и г-н де Гогела, поэтому в полдень г-н Дандуан вместе со своим лейтенантом выехал на шалонскую дорогу, надеясь разузнать хоть что-нибудь.

Эта дорога — кроме небольшого подъема на Лунную гору, она все время вдет вниз по склону из Сент-Мену в Шалон — просматривается почти на два льё впереди по прямой линии, что, словно длинная, белая как мел лента, обсаженная зелеными деревьями, лежит посреди скудных хлебов Шампани.

На дороге было пустынно. Господин Дандуан и его лейтенант вернулись в город.

Спустя два часа они снова проделали тот же путь. Чтобы добраться до казармы, расположенной на краю предместья Флёрьон, им пришлось пересечь весь город. Но и в этот раз они возвратились, ничего не увидев.

Эта суета привлекла внимание жителей, уже охваченных волнением. От людей не ускользнуло, что два офицера изо всех сил хлопочут и выглядят озабоченными, встревоженными. На вопросы, задаваемые им, они отвечали, что ждут казну: она задерживается и это их беспокоит.

В семь часов вечера прибыл курьер в желтой куртке; он явился на почту и попросил лошадей для двух экипажей у ее содержателя. Им здесь был Жан Батист Друэ.

Господин Дандуан подошел к г-ну де Валори.

— Сударь, вы следуете впереди кареты короля, не правда ли? — тихо спросил он.

— Да, сударь, — ответил курьер. — Но позвольте мне заметить, что я крайне удивлен, увидев вас и ваших людей в полицейских шапках.

— Мы не знали точное время проезда короля. Кстати, наше присутствие тревожит население, к нам относятся все более угрожающе, пытаются подстрекать моих людей к неповиновению.