Читаем Волошинские чтения полностью

Обилие материала диктует необходимость систематизации сведений о М. А. Волошине, — основным способом которой является каталогизация. В Доме-музее М. А. Волошина в настоящее время существует карточная опись его стихотворений, переводов, литературно-художественных статей. Составлены именной, географический, предметный указатели ко всему поэтическому, критическому и эпистолярному наследию поэта. Библиография о Волошине на русском языке насчитывает более двух тысяч названий. Подготовлена подробная «Летопись жизни и творчества М. А. Волошина». Начата работа над описанием произведений живописи М. А. Волошина и над каталогом его писем.

Хочется вспомнить одно начинание. В октябре 1936 года ленинградский поэт Н. Лебедев задумал подготовить десятитомное собрание сочинений М. А. Волошина. План его был таков: 1—2 тома — стихотворения, 3-й том — переводы, 4—6-й — статьи, 7-й — автобиографии, дневники, записки и заметки Волошина, 8—9-й — письма, 10-й — «Летопись жизни и творчества Волошина», библиографии трудов Волошина и о нем, воспоминания о Волошине. Этот план может быть принят и сегодня; структура и содержание этого издания намечены удивительно заманчиво…

Создание научных монографий о поэтическом и художественном творчестве М. А. Волошина и обстоятельной популярной его биографии — еще одна из перспективных задач волошиноведения. Все это поможет дать Максимилиана Волошина народу, сделать этого человека, по своему масштабу приближающегося к деятелям высокого Возрождения, достоянием многих и многих.

В. П. Купченко

БИБЛИОТЕКА М. А. ВОЛОШИНА

Библиотека Максимилиана Волошина — своего рода раритет эпохи русского символизма и первого послереволюционного десятилетия. Об ее «исключительной ценности» писал в 1935 году А. А. Сидоров: «Здесь я нахожу ряд книг, отсутствующих в лучших библиотеках Москвы; первоиздания французских поэтов и писателей конца XIX — начала XX вв., ряд ценнейших монографий по французскому искусству, комплекты научно-литературных журналов — все это подлинное богатство»[205]. В разные периоды жизни Волошин неизменно называл, как самые большие свои ценности, дом и библиотеку.

Собирать книги Волошин начал с гимназических лет, — тратя на покупку их пятачки, которые мать давала ему на завтрак. Постепенно библиотека росла — и, несомненно, пристройка к дому мастерской в 1913 году была вызвана необходимостью разместить книги. Особенно много их прибывало после каждой поездки Максимилиана Александровича в Париж. Он приобретал книги у издателей Леру, Ларусса, Кальман-Леви, Ашетт, Колена, Дорбо, — пока его постоянным «либрером» не стал Альфонс Пикар. Немало книг было приобретено в магазинах Ф. Ф. Павленкова, товарищества М. О. Вольф, получено от издательства Сабашниковых. В советское время Волошин выписывал издания Археографической комиссии и издательства «Academia», регулярно получал книги издательства «Никитинские субботники». Немало книг было подарено поэту авторами.

Щедрый во всем, избравший своим девизом: «Вы отдали, и этим вы богаты», — Волошин с большой неохотой расставался даже на время с полюбившейся ему книгой. М. И. Цветаева пишет об этой его «святой жадности»: «Сколько выпущенных из рук книг — столько побед над этой единственной из страстей собственничества, для меня священной: страстью к собственной книге»[206]. Свидетельством преодоления этой страсти остается в Доме поэта толстая тетрадь с записями выдававшихся книг. Но — как «выдававшихся»?.. Гости Волошина, взяв книги, обычно сами записывали их названия! В собственноручно написанном объявлении Максимилиан Александрович требовал: «Берущие книги: I. Сообщают мне о каждой выбранной. II. Сами записывают ее в тетрадь. III. Не берут на берег. Не перегибают. IV. Не передают друг другу».

Увы, далеко не все соблюдали эти элементарные правила: до сих пор в некоторых книгах обнаруживается песок с пляжа… А сколько было «зачитано»?.. В Доме поэта отсутствует целый ряд книг, которые, судя по разным упоминаниям, прежде у Волошина были: «Камень» О. Мандельштама, «Версты» М. Цветаевой, «Столп и утверждение истины» П. Флоренского и другие. Некоторые издания прямо выделялись на «съедение» гостям. В их числе книги «Универсальной библиотеки», библиотеки «Огонек», дубликаты. Многие из этих книг представляют сейчас большую редкость.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев бизнеса
10 гениев бизнеса

Люди, о которых вы прочтете в этой книге, по-разному относились к своему богатству. Одни считали приумножение своих активов чрезвычайно важным, другие, наоборот, рассматривали свои, да и чужие деньги лишь как средство для достижения иных целей. Но общим для них является то, что их имена в той или иной степени становились знаковыми. Так, например, имена Альфреда Нобеля и Павла Третьякова – это символы культурных достижений человечества (Нобелевская премия и Третьяковская галерея). Конрад Хилтон и Генри Форд дали свои имена знаменитым торговым маркам – отельной и автомобильной. Биографии именно таких людей-символов, с их особым отношением к деньгам, власти, прибыли и вообще отношением к жизни мы и постарались включить в эту книгу.

А. Ходоренко

Карьера, кадры / Биографии и Мемуары / О бизнесе популярно / Документальное / Финансы и бизнес
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное