Волошский укроп

— Нет, оставлять что-либо на волю случая не в моих правилах, — турок закурил папиросу в длинном мундштуке. По комнате поплыл душистый дымок, от которого у сыщика защекотало в носу и горле. — За г-ном Араповым я следил довольно давно. Обер-полицмейстер не особенно любит появляться в храме, даже по большим праздникам. Да и с супругой они живут не в ладу. Поэтому та, как правило, уезжает экипажем на всенощную или к ранней заутрене, а детей позже отправляют конкой. Так было на Масленицу, на Вербное, на Пасху… Отчего же не повториться тому же и на Троицу? Вам лучше других должно быть известно, что люди не меняют привычек, напротив, очень дорожат ими, чаще всего, даже не осознавая этого.

Сыщик кивнул и тут же почувствовал, как сильно он устал за этот день. Голова потяжелела, клонилась на грудь, и поднял ее Мармеладов уже с трудом. Он встряхнулся.

— Признаю, тут вы всех переиграли. Но как вам удалось точно рассчитать время отравлений? Ведь вы всегда появлялись на месте раньше нас и незаметно убивали опасных свидетелей. Тех, кто смог бы указать на вас пальцем при опознании.

— О, вы и здесь не догадались? — в литаврах добавилось меди, а где-то поблизости загудела язвительная дудка. — Это же так просто. Помните сказку про пастуха, который выгонял на пастбище каждую овцу по-отдельности, и большинство всегда оставались голодными?

— Боюсь, мы в детстве разные сказки слушали, — притворно вздохнул Мармеладов и тут же закашлялся от душистого дыма.

— Не трудно угадать в чем мораль сказки. Пастух стал выгонять сразу всех овец на лужайку, и стали они сытыми и довольными, — шпион выразительно посмотрел на Мармеладова. — Вот и я приучил своих подопечных принимать лекарство в одно и то же время: в три часа пополудни. А в Троицу подсунул им яд, который они тоже выпили одновременно. Так что с кого вы ни начали объезд, а живых застать не удалось бы.

— Стало быть, и в ваших замыслах бывают слабые места! — Мармеладов увидел брешь в ироничной невозмутимости собеседника, туда и нанес удар. — Доктор Быковский в тот день уехал на срочный вызов, потому и не выпил яд вовремя. И перед смертью успел сообщить ваше имя.

Глаза шпиона сверкнули злобой, однако он по-прежнему спокойно курил и говорил безоблачным тоном.

— Вы снова ошибаетесь. Тот срочный вызов Быковскому отправил именно я. Разумеется, по фальшивому адресу, где он прождал битый час, да только потерял время, — Мехмет-бей выпустил новую струйку дыма. — Было крайне важно все устроить таким образом, чтобы имя мое вы узнали от умирающего доктора и пришли ко мне рынок.

Мармеладов был обескуражен таким поворотом, но удержал эмоции и не дал им отразиться на лице. Также он скрывал и внезапно нахлынувшую усталость.

— Все это время вы играли с нами. Ловко играли, — сыщик прикрыл ладонью рот, чтобы скрыть зевоту. — Но с какой целью? Вы выяснили про тайную встречу с австрийским посланником. Сообщили по своей шпионской цепочке, весть обязательно дойдет до Константинополя и это уже изрядно спутает карты наших дипломатов. Так чего же вам еще надобно?

Круг замкнулся, беседа вернулась к главному вопросу. И опять, как в первый раз, Мехмет-бей не спешил отвечать, он лишь молча курил.

— Размышления приводят только к одному выводу, — продолжал меж тем Мармеладов, как всегда разговаривая не столько с собеседником, но больше с самим собой. — И вывод этот печален: вы хотите убить австрияка.

— Видите, это нетрудно понять, если хорошо подумать, — турок оскалился в некоем подобии улыбки и снова затянулся папиросой. — Просто раструбить всей Европе о тайной встрече, ну посудите сами, разве это даст результат?! Подумаешь. Дипломаты любых двух стран всегда сговариваются о чем-либо за спиной третьей. В этом и заключается смысл современной политики…

Турок опять выпустил дым, почти докурив свою душистую самокрутку. Поднял левую руку, призывая сыщика быть внимательнее к следующим словам.

— Но убийство в Москве графа Андраши, друга детства австрийского императора и его главного доверителя, — о, вот это наделает шума! Представьте, как сию историю воспримет Франц-Иосиф, когда ему расскажут в красках, как русские заманили и коварно зарезали… Или застрелили, не существенно. Вот тогда вы не сможете даже заикнуться о том, чтобы вмешаться в конфликт на Балканах!

— И вы продолжите свои зверства в Болгарии, в Сербии, в Греции. Опять прольется кровь невинных…