Волосы леди Фитцджеральд

Я раздумывал недолго. Сто тысяч фунтов стерлингов для такого бедняка, как я, большая сумма. В качестве водолаза мне приходилось не раз проникать в затонувшие останки кораблей, спасать письма и ценные вещи. Почему бы не попытаться достать со дна волосы красивой женщины? Коль скоро эти волосы так красивы, да ещё цвета червонного золота, как описывает лорд, то, пожалуй, существует немалая вероятность отыскать их, даже если процессы распада и тления зашли далеко. Волосы всегда остаются волосами. Я буду искать их, пока не найду, затем отрежу и подам сигнал к подъёму наверх.

«Я постараюсь это исполнить», — произнёс я.

Сэр Джон вскочил так резко, что кресло с грохотом опрокинулось к камину. «Вы принесёте мне волосы Ровены?».

«Да, — сказал я, — я приложу все силы, чтобы доставить их вам.»

«Когда?»

«Может быть, дней через тринадцать я вернусь.»

«Через тринадцать дней», — повторил он тихим, ласкающим голосом.

Он протянул мне свою узкую белую ладонь.

На ощупь она была ледяной и жёсткой.

В высоком зале часы пробили своё тревожное «думпф-банг». — Час ночи.

В этот миг лорд сел в своё кресло. Лицо его склонилось. Я различал узкую, белую как мел полоску с глазницами чёрными, как ночная тьма.

«Доброй ночи, милорд», — прошептал я.

Нет ответа.

Лорд сидел молча, неподвижно. Я зашагал прочь. Глухо звучали мои шаги.

Стоял прохладный пасмурный день. На море молочно-белым саваном легла густая пелена тумана. Мы бросили якорь. Пока мои люди занимались приготовлениями, я стоял на палубе, закутавшись в толстое шерстяное пальто, и курил сигарету с опиумом. Я упоминаю эти детали, ибо при письменном изложении они с осязаемой ясностью всплывают в моей памяти. Это непостижимое событие от начала до конца разыгрывалось на фоне повседневной прозаичной реальности. Как всегда, на маленьком судне пахло смолой. Люди болтали и смеялись. Всё привычные лица и жесты — постоянные спутники моих рейсов. События при отчаливании из Лэндсэнда, настроение в пути, два парусника, которые выросли перед нами из серебристо-серого утреннего тумана со стороны Волф Рока, будто пара бледных призраков, и пересекли наш курс на север — всё это тоже осталось в моей памяти.

Море было неспокойным. Однако я сгорал от нетерпения поскорее справиться с заданием и решил начинать погружение в четыре часа пополудни. Замеры лотом показали, что останки корабля залегают на морском дне на глубине сорока трёх метров. Я велел увеличить нагрузку на грудь и спину до 85 фунтов, затем облачился в костюм и свинцовые боты и распорядился привинтить шлем. Ровно в четыре часа я спустился в море. А теперь мне хочется детально описать физические ощущения во время погружения. Ничего чрезвычайного: обычные явления, возникающие у людей на морской глубине. Первые признаки их и воздействие на организм я знал и ожидал заранее. Если я изображаю их так подробно, то лишь затем, чтобы показать, что речь идёт о физических испытаниях. Именно воспоминание об этих подробностях — железная дверь, преграждающая путь их осмысленному постижению. Мне пришлось испытать телесные неудобства, зачастую болезненные. И всё-таки найти обьяснение странным фактам, произошедшим после, можно лишь с точки зрения фантастических, воображаемых событий.