Волшебная эволюция

Такое необычное устройство семьи означает, что все муравьи в муравейнике безоговорочно заботятся друг о друге, и любая из самок добровольно отказывается от собственного потомства в пользу ухода за сестрами. В случае муравьев-листорезов это касается и рабочих, и солдат, они все — стерильные самки. Только в момент роения (когда муравейник достаточно разросся и стоит теплая погода) королева откладывает яйца, которым предстоит превратиться в продуктивных самцов и самок, покинуть колонию, спариться и основать новые колонии. Вплоть до этого момента муравейник представляет собой огромную колонию стерильных самок, каждая из которых усердно трудится на благо семьи, выполняя отведенную именно ей роль. Сестры-листорезы добывают листья, возделывают грибницу, избавляются от паразитов, кормят личинок; словом, делают все возможное для процветания муравейника. Помните: когда вы жуете бутерброд на привале в лесу, ползущий по вашей ноге муравьишка — это не кто иной, как одна из бездетных суперсестер.

Подобное сверхсоциальное устройство, со стерильными кастами и жестким распределением ролей, встречается не только у муравьев. Жизнь пчел и ос подчиняется этим же сложным генетическим законам. Однако справедливости ради нужно отметить, что существуют сверхсоциальные виды, у которых отсутствует данная система, поскольку коэффициент родства между всеми братьями и сестрами составляет 0,5, как и у людей. Это касается некоторых видов раков-щелкунов, южноафриканских голых землекопов и всех термитов. Голые землекопы (небольшие роющие грызуны) живут колониями, которые примерно на 80 % состоят из стерильных рабочих. Королева проявляет крайнюю агрессивность по отношению к самкам, пытающимся спариться с самцами. Удивительно, что этот вид землекоповых умеет пятиться и бежать вперед одинаково быстро, и некоторые биологи предполагают, что эта способность, возможно, связана с необходимостью стремительного побега от карающей королевы в условиях узких подземных ходов.

Кровными узами можно объяснить многие проявления заботы в природе, но существуют и исключения. Животные спешат на выручку друг другу, даже если степень родства между ними крайне низкая либо вовсе отсутствует, или же они с одинаковым рвением помогают как своим, так и чужим. В этих случаях родственные отношения никак не могут служить объяснением. Однако существуют и другие причины «любви к ближнему».

В одной из пещер Бразилии царит кромешная тьма. Туда не пробивается солнечный свет, там не бывает людей с электрическими фонарями. И все же это темное сырое место — чей-то родной дом. Здесь обитают тысячи летучих мышей — обыкновенных вампиров, которые также известны как большие кровососы, или десмоды. Они целыми днями висят под сводами пещеры и спят, к вечеру приходят в движение, расправляют крылья и отправляют гонцов к выходу из пещеры, чтобы оценить обстановку во внешнем мире: достаточно ли темно? Когда на землю опускается ночь, лазутчики дают сигнал остальным, и вся колония вылетает на охоту. Вампиры жаждут крови.

Их цель — крупное животное, например корова на близлежащей ферме. Десмоды отыскивают на теле коровы наименее волосистый участок и делают зубами небольшой надкус. Из раны свободно льется кровь, чему способствует дракулин, белок, содержащийся в слюне летучих мышей. Дракулин препятствует свертыванию крови, и исследователи пытаются применять его свойства в разработке кроверазжижающих медицинских препаратов. Кровососы напиваются до отвала и возвращаются в пещеру.

С приближением рассвета оказывается, что добыть еду удалось не всем. Найти крупное животное вроде коровы, осла или тапира, да еще прокусить шкуру, не разбудив жертву, не так-то просто. Десмоды способны прожить без еды двое суток, потом они погибают от голода, поэтому неудачная охота — действительно большая проблема. Тут на помощь приходят сытые и щедрые вампиры: они срыгивают часть выпитой крови в рот голодным собратьям. Даритель теряет часть добычи, зато получатель может протянуть еще одни сутки.

Матери, как правило, делятся выпитой кровью со своими детенышами, однако нередко обмен происходит и между особями, не связанными кровными узами. Американские исследователи из Организации по защите летучих мышей^[10] в Мичигане в течение нескольких лет наблюдали за десмодами в неволе и пришли к выводу, что дележ пищи происходит более или менее произвольно относительно родства. Почему же летучие мыши делятся добытой кровью с теми, кто не приходится им родней?

Ученые заметили, что десмоды склонны жертвовать пищу тем, кто ранее выручал их самих, независимо от того, родственник он или нет. Чем дольше две особи приходили на выручку друг другу, тем с большей вероятностью каждая из них в следующий раз могла рассчитывать на подмогу со стороны «приятеля». Охотнее всего друг с другом делились особи, прожившие бок о бок много лет, когда каждая летучая мышь прекрасно знала, чего ожидать от того или иного сородича.