Волшебная гондола

Я говорила и говорила, слова лились просто рекой, хотя хватило бы всего-то одного предложения по этому поводу, чтобы выразить, что я имела в виду. Однако я не могла остановиться. Я была так вдохновлена, что я могла сказать все, что я хотела, без изменения слова или запинки. —iPod,— сказала я. — Мобильник. Компьютер. Кино. Попкорн. Кола. Девочки

Гилмор.— Я восхищенно хихикала и не могла остановиться. — Леди Гага.

Wonderbra*.

Wonderbra (англ. от wonder - чудо, bra - бюстгалтер) - тип бюстгальтера с чашечками на поролоновой или силиконовой прокладке в нижней и боковой частях.

Затем я подумала, что Себастиано не в самом лучшем настроении. Точнее говоря, у него был весьма раздраженный вид.

Я снова откашлялась и сделала о серьезное выражение лица.

—Юнисеф,— сказала я. — Всемирный фонд дикой природы. Гринпис.

Я тактично замолчала на несколько секунд, затем снова дружелюбно заговорила.

— Ты состоишь в оперативной группе изучения проблемы времени или в чем-то вроде этого?

На месте угрюмого выражения лица появилась широкая улыбка, которая вызвала у меня какую-то особенную стянутость в области желудка.

Внезапно он стал похожим на Орландо Блума в роли Уилла Тернера, только на пару лет моложе.

—Конечно же, ты ужасно занят со всеми этими разъездами во времени, — продолжала я. — Опасные операции в борьбе со злом и так далее. Кстати, чем именно ты занимаешься?

Его ухмылка улетучилась.

— Об этом я не могу тебе сказать.

—Понимаю, — сказала я. — Запрет.

—Что?

—Ну, эта блокировка. Чтобы нельзя было рассказать людям, которые из эпохи ранее. Как между мной и Клариссой. Поэтому ты из моего будущего, — Для меня это было ужасно волнующе. Я бы с удовольствием его расспросила, когда будет изобретен механизм, который бы учил за кого-то слова. Или шоколад, от которого худеют и не покрываются прыщами. Или удастся ли человечеству прийти к миру во всём мире.

—Я считаю, что Барт - что-то вроде твоего регионального ассистента,— сказала я.

— К слову, он положил глаз на Клариссу. Говорю только, если ты вдруг не был в курсе. Вообще-то было бы хорошо, чтобы он мог о ней позаботиться. У нее такая невероятно скучная жизнь у Матильды, особенно, когда знаешь, что она из знати.

Ну, все закончилось бы гильотиной, если бы она в последний момент не совершила путешествие во времени...

— О, Боже! Что она тебе нарассказывала? — прервал меня Себастиано, хмуря лоб.

Смущенно я ответила на его взгляд.

— Ну, все с момента, когда она сидела в телеге, которая везла ее к эшафоту...

— При случае тебе стоит спросить ее, что произошло на самом деле, — предложил он.

— Должно ли это значить, что она обманула меня?

Он пожал плечами.

— Ты должна сама выяснить это с ней.

Я решила просто отмести это. Скоро так и так я уберусь отсюда.

Мы добрались до Гранд-канала. У подножия моста Риальто я остановилась и всматривалась вдоль берегов.

— Где же красная гондола?

— Она не здесь.

— Мы будем ждать ее здесь?

— Она не появится сегодня.

Я уставилась на него.

— Что? Когда же тогда?

— Только к следующему новолунию. Итак, только через две недели, тогда и будет новолуние.

— Это значит, мне придется оставаться здесь еще две недели? — спросила я в ужасе.

Он пожал плечами и не сказал ни слова.

— Но ты же хотел отправить меня назад, — выпалила я.

— В магазин трав, — сказал он. — Там ты в безопасности, там, прежде всего, твое место.

Больше всего мне хотелось выкрикнуть свое разочарование. Или, по меньшей мере, толкнуть в канал этого претендующего на роль Орландо, чтобы он хоть однажды почувствовал, каково это.

Вместо этого я со всей злостью бросила дурацкий чан в воду.

— Это значит, я застряла здесь на две недели?

Он пожал плечами - это, вероятно, его универсальный ответ на все вопросы.

Я взяла себя в руки, потому как вспышками гнева ничего не решить. Как бы он меня не выводил из себя - этот тип был ответственный за мое возвращение. Я могу сама себе навредить, если на него наору. Или сброшу в канал.

Мы шли сосредоточенно дальше. Себастиано держался от меня на метр, может быть, он читал мои мысли. Пока что я считала его способным на все.

Я хотела уже задать следующий вопрос, но не произнесла его. Причиной этому была не моя злость, а неожиданный слушатель.

— Ваш чан! — кричал мальчик позади меня. — Мадонна, вы потеряли ваш чан! — оборванец, вероятно, шести-семи лет спотыкался за нами, нес в руках болтающийся сам по себе чан. — Пожалуйста, вот возьмите его!

На его покрытом веснушками лице застыло полное надежды выражение. Я охотно дала бы ему что-то за то, что он принес ведро, все же согласно положению вещей, я могла вознаградить его только улыбкой и любезным спасибо.

Себастиано был великодушнее. Из сумки, которую носил рядом с ножом на поясе, он достал монету, которую протянул пареньку.

— Вот, за твою заботу.

Малыш одарил его ухмылкой, выставив дыры между зубов, и стремительно унесся прочь, как смерч.

Озабоченно я смотрела ему в след. В моем времени он был бы сейчас в школе или детском саду. Или на детской площадке под присмотром матери.

— У него даже нет обуви, — сказала я. — И ты видел, какой он худой?