Волшебная книга Эндимиона

— Замолчи, глупец! — крикнул Фуст. — Господи, за какого идиота собирается замуж моя дорогая дочь!.. — Он сбавил тон. — Перестань изображать из себя чересчур честного и благородного, Петер. Это тебе не подходит. Лучше пойми и заруби на носу главное: эта шкура… эта писчая бумага может сделать тебя богачом! Таким, что все будут завидовать.

То, что открывалось в последние минуты передо мною, и влекло, и отталкивало. Было таинственно, захватывающе, но и тягостно, неприятно. Я бы даже ушел, наверное, если мог бы это сделать, не выдав своего присутствия.

На Петера слова о богатстве произвели, судя по всему, должное впечатление. Он опустил голову и задумался, теребя концы рубахи, на которой виднелись заплаты, нашитые, по всей видимости, умелыми руками его будущей супруги.

— Теперь ты о многом знаешь, мой дружок и будущий родственник, — миролюбиво сказал Фуст. — А что касается этого Кустера, поверь мне, он все равно бы не знал, что делать с попавшим к нему в руки чудом.

Петер поднял голову.

— А вы? — робко спросил он. — А вы, хозяин, что намерены с этим делать?

Фуст разгладил свою раздвоенную бородку.

— Я? — произнес он. — О, я собираюсь взять быка за рога! Собираюсь превратить этот свиток замечательного пергамента в замечательную книгу, которая превзойдет все, что печатал, печатает и будет печатать герр Гутенберг!

Мне очень хотелось возразить ему! Да как он смеет так говорить о работе моего хозяина над Священной книгой? Над Библией!

Петер тоже не совсем понял Фуста.

— Про какую книгу вы говорите? — спросил он.

Свой ответ его хозяин начал издалека.

— Я много месяцев изучал эту шкуру, — сказал он. — И понял: она принадлежит самому древнему, самому загадочному роду драконов, которые, как утверждают предания, обитали внутри стен рая и потому в их коже должны быть сокрыты все тайны тех времен. И главная из них — тайна вечной мудрости. Которую так хотели разгадать Адам и Ева. Ева даже больше, чем Адам. Но им это не удалось, как ты знаешь. Зато мы… мы сможем это сделать! Если пергамент раскроет нам свои тайны!

Петер прикусил губу.

— Но… как?

— А вот так! — возбужденно воскликнул Фуст, хлопнув в ладоши, и его перстни звякнули. — Все! Все секреты вселенной будут нашими. Мы узнаем их из одного свитка, из одной книги!

— Но… — запнулся Петер и продолжил: — Но ведь листы пергамента пустые. Там нет ни одной буквы или слова. Как же можно узнать хоть что-то?

Фуст ухмыльнулся и повел головой, оглядывая комнату. Я еще крепче прижался к ножкам печатного пресса. Глаза Фуста беспокойно бегали по всем предметам в поисках какого-то одного, нужного ему. Наконец они остановились.

— Чернила, — сказал он. — Нам нужны чернила. Краска. Но особая…

Он взглянул на свои пальцы, еще хранящие следы от жидкости, с помощью которой он открывал замки на крышке сундука. А Петер посмотрел на металлическую кружку, где эта жидкость была.

— Помнишь, — обратился к нему Фуст, — дракона могла видеть только внучка Кустера?

Петер кивнул.

— И деревянные буквы отпечатались на платке с пятнами ее крови? Из разбитого колена.

Петер снова кивнул.

— Ну, и что это может значить? — вопросил Фуст. — Соображаешь?

Его помощник молчал, и хозяин торжественно произнес:

— Этой бумаге требуется определенная жидкость, чтобы отпечатать буквы, сделать из них слова и придать им смысл.

Петер испуганно спросил:

— Ей нужна кровь? Человеческая кровь?

Фуст не ответил. Он заговорил о другом.

— Девчонке было всего пять лет. Она еще ничего не соображала, и вдруг, подумай только, ей выпала возможность увидеть своими глазами дракона и была дана сила — чтобы вытянуть из этого существа слова со смыслом! Не меня наделили этими способностями, а ее! Ребенка!

Он возмущенно щелкнул пальцами.

— Но я не остался в долгу, не думай! — снова заговорил он. — Кустер, конечно, мастер на все руки, и он решил соорудить для того дара, который получила его внучка в наследство от дракона, такое хранилище, чтобы никто туда не смог проникнуть… Он сделал этот сундук.

— А что же она получила от дракона? — не понял Петер.

— Ты еще не сообразил, парень? Рукопись! Книгу, написанную на этом пергаменте, прочитать которую можно, только если знаешь, как сделать, чтобы буквы и слова появились на ее пустых листах! И тогда нам станут известны все тайны мироздания — те, которые так жаждали познать первые люди на Земле, Адам и Ева. Только они для этого вкусили, по совету хитрого змия, запретный плод с древа добра и зла и были наказаны Богом, а мы никаких плодов срывать не будем. Понял?

Судя по его виду, Петер мало что понял. А я еще меньше. Нам обоим было неуютно и попросту страшно. Мне даже пришло в голову, что герр Фуст похож на того самого лукавого змия из Библии, но я отбросил эту мысль.

— Сундук вы сумели открыть, хозяин, — почтительно произнес Петер. — Но как отыскать слова, которые когда-то были на этом пергаменте?

— Кровь! — выкрикнул Фуст. — Нужна кровь! Чистая, как у ребенка.

У меня мурашки побежали по спине.