Волшебная книга Эндимиона

Да, это случилось… То, чего мы с Петером все время опасались. С присущей ему неистовой настойчивостью и диким напором Фуст вырвал, уж не знаю как, признание у дочери о том, что я собираюсь уйти из города. Он сразу понял, что к чему, проверил свой сундук, увидел, что книги в нем нет, и решил немедленно расправиться со мною.

Он уже был здесь, неподалеку. Я слышал его крики, прорывающиеся сквозь гул толпы: «Вор! Грабитель! Держите вора!..» Что делать? Я был в смятении.

— Беги! Беги, Эндимион! — торопила Кристина. — Мой отец в бешенстве. Он готов на все… Убить тебя… Упрятать в тюрьму…

Петер придумал другое. Он схватил меня за руку и втолкнул в толпу веселящихся горожан — туда, где было много королей, шутов, рыцарей и римских пап, и потом, вспомнив, что сам он сейчас не кто иной, как Адам, а Кристина — его жена Ева, возглавил вместе с ней шествие, а я оказался среди всех этих людей в масках, с раскрашенными лицами и в странных одеждах.

— Вперед, люди! — кричал Петер. — К воротам из города! На кладбище, где всем найдется место!..

— Стойте! — раздавался голос Фуста. — Дайте мне пройти, негодяи! Бездельники!.. Держите вора! Он украл ценную книгу!..

Люди только смеялись в ответ, думая, что этот грузный мужчина, одетый как римский первосвященник, играет свою роль, а вовсе не ищет настоящего вора.

Кристина тоже взяла меня за руку, и вместе с Петером тащила меня вперед, к выходу из города, к Северным его воротам. С парапета городской стены грянула музыка — там примостились музыканты с трубами, свирелями, лютнями. С разных сторон слышалось пение.

Не трудись
И не ленись,
А с соседкой обнимись!..

Богатей, бедняк босой —

К вам придет карга с косой!..

Врач, судья, торгаш, ворюга —

Все вы стоите друг друга!..

Но сквозь эти звуки прорывался гневный настойчивый голос Фуста, призывающий схватить, задержать грабителя. Казалось, Фуст обступает меня со всех сторон и вот-вот схватит, и тогда… Что будет тогда, я страшился даже представить.

В отчаянии я озирался, чтобы увидеть человека, к которому привык, кто спас меня от темницы или голодной смерти и научил работать, читать, думать… Где он? Где герр Гутенберг? Неужели я не увижу его перед тем, как навеки покину этот город? Или до того, как со мной расправится Фуст?

Мы были уже недалеко от Северных ворот, когда Фуст прорвался наконец сквозь толпу и оказался совсем близко от нас. Почуяв что-то серьезное, люди вокруг умолкли, с интересом ожидая, что последует.

И вот что они увидели: навстречу разъяренному «римскому папе» смело выступили двое молодых — «Адам» и «Ева» — и преградили ему дорогу.

— Вы!.. — взревел «папа», указывая на них пальцем, на котором сверкал большой перстень. — Это все ваши проделки! Вы с ним заодно! Негодяи! Глупцы!..

И все-таки большинство людей считало, что перед ними разыгрывается какое-то представление, и гневные возгласы «папы» они встречали смехом и улюлюканием. Симпатии явно были на стороне молодой пары — первочеловека Адама и его спутницы Евы.

А уж когда они запели, все одобрительно захлопали в ладоши и подхватили песню, а музыканты с парапета сопроводили ее звуками своих инструментов.

Королева, царь, царица,
Римский Папа или рыцарь —
Все едины перед Богом,
Спросит Он их всех о многом…
Не забудь, честной народ:
Судный день для всех грядет!
И придется — хочешь, нет? —
Нам за все держать ответ!..

— А сейчас, люди, — указывая на Фуста, звонко закричал Петер, как только умолкла песня, — просите папу римского, чтобы он повел всех нас на Бугово гумно, то есть на кладбище, к могилам предков! Танцуйте перед ним, пойте и не отпускайте, пока он не встанет во главе процессии! Слышите? Это говорю вам я, Адам, первый человек, которого создал Господь из праха земного и в кого вложил дыхание жизни…

Фуста окружили еще плотнее, перед ним плясали, пели, кривлялись, не отпуская ни на шаг, несмотря на его сопротивление. И в конце концов не он их, а они повели его в сторону кладбища.

Петер и Кристина подзадоривали публику, следя за тем, чтобы у Фуста не появилось никакой возможности вырваться. И, похоже, участники шествия поняли, что от них требуется, включились в игру и стояли стеной, никуда не отпуская «папу римского», хотя тот предпринимал неимоверные усилия, чтобы избавиться от них: кричал, просил, ругался, — ничего не помогало. И тогда он попробовал применить силу, но это лишь подзуживало окружающих, они стали отвечать тем же. Один из разгулявшихся «скелетов» так толкнул его в спину, что Фуст упал, но тут же поднялся на четвереньки и пополз, рассчитывая хотя бы таким способом вырваться из крута.