Волшебная лампа генсека. Фюрер нижнего мира

— Ты откинул бы геройские свои копыта, Егор, не сомневайся. Но я успел крутануть пузырь эктоплазменного мира и направить поток времени по более подходящей линии судьбы — той, которая не предусматривала твоей безвременной кончины.

— Не плети, сказочник.

Крейн воздел руки, одновременно пытаясь почесать нос.

— Ну, не дело сейчас трепаться, когда надо кончать всю эту бодягу… Говорил же тебе, вдохни в эктоплазму время и делай с ней что хочешь. Демонические силы выдаивают энергию сдвига, которая способна передвинуть самую настоящую реальность совсем в другую зону эктоплазменного мира, в прошлое. Тебя трахнули по черепу как раз опосля того, как Супайпа ловко провел реверс времени. Однако, устроив это дело, фюрер подземного рейха несколько растерялся — ведь именно твоя целая голова питала энергией сдвига весь диверсионный мир. Поэтому я перехватил инициативу и устроил свой реверс.

Я с трудом поднялся — хотел было опереться на Крейна, но тот напоминал по плотности мыльный пузырь. Мои солдаты сгоняли в кучу пленных воинов Уайна Капака и, кажется, собирались их сожрать. Однако Кукин вел разъяснительную работу. В лучах неохотно восходящего солнца виднелось темным зеркалом озеро Титикака.

— Теперь средний мир заблокирует нижний, Супайпе придется долго-долго скучать, прежде, чем подвернется новый удобный случай, — сказал Крейн устало.

Мир-подарок рейхсляйтера Бормана медленно оседал в Титикаку, окрашивая воды в багрянец. Эпоха жертвоприношений завершалась резней жрецов. Их никто не собирался кушать, а просто выбрасывали как падаль на кольцевую автодорогу, где проезжающие мимо люди могли убедиться, что наваждение заканчивается.

Кольцо времени разомкнулось; время, набирая ускорение, снова полетело вперед.

Я видел, как стадионы и спортивные центры, которые недавно использовались для кровавых медитаций, превращаются в барахолки, как устанавливаются ларьки и гаражи на газоны, которые вчера еще применялись только для коллективных молебнов и песнопений. Как взрывают недостроенные дома демонов или перестраивают их в казино — храмы необходимости стремительно превращались в храмы случайности. Как Золотому Дождю и Небесному Копью отрезают яйца, а других Вестников выпроваживают из окон и дверей. Как по телевизору и радио вместо въедливых заклинаний-мантр и психоделических танцулек начинают крутить жлобские рэпы на тему пива и девочек или же фильмы об том, как хорошие мальчики мочат плохих. Как из министерств вышвыривают изваяния сверхъестественных руководителей, а вместо них вносят компьютеры и молодых программисток.

Как всегда не обходилось без перегибов.

Я видел, как лунную деву сажают на ящик с динамитом и поджигают фитиль, чтобы отправить ее на луну. Я не мог выдержать этого и двинулся на выручку.

— Это не твоя сестра, поэтому умерь прыть, — произнес Крейн, придерживая меня за плечо. — Твоя сестричка работает медсестрой в католической больнице неподалеку от горы Килиманджаро и даже на полногтя не думает о тебе. А твоя мать не приедет к тебе, потому что ее в живых нет уже с десяток лет…

Нина Леви-Чивитта шла ко мне, протягивая руки. Это было трогательно, учитывая ее прошлое матерой шпионки.

— А она настоящая? — уточнил я у Крейна.

— Конечно, Уайна Капак взял ее с собой в комплекте походных жен.

— Она все та же предательница?

— Да что ты все нервничаешь, Егор. Кодирование испарилось, — утешил меня Крейн. — В случае с Ниной энергия сдвига, выжатая демоническими силами, произвела лишь умеренные изменения в ее психике, не больше того…

Дальше я почти ничего не расслышал, потому что госпожа Леви-Чивитта стала мять и тискать меня, включая мои уши. А также покрывать поцелуями и шептать ласковые словечки.

— Ну что, наше общее задание выполнено? — спросил я ее после того, как отдышался после очередного смачного чмоканья.

— Вот еще разберемся с золотом, — лицо Нины снова приобрело настороженный «шпионский» вид.

— Отсюда нельзя брать инкское золото и прочее добро. Оно несет энергию сдвига, — напомнил Крейн. — Возьмите лучше друг друга, дети мои.

— Стоп, а где ты сам находишься? — обратился я к весьма призрачной фигуре.

— В своей однокомнатной палатке, дую чай с бананами. Говорят, они полезнее всего. А чтоб весело общаться с вами, использую компьютер «Пентиум-90».

Похоже, мы всего-лишь смешные человечки на экране Сашиного компьютера. Однако, он неплохой программист.

Рука Нины оказалась в моей, она хотела сказать еще что-то деловое, но я просто предложил:

— Пошли домой.