Волшебная мясорубка

– Внимание! – перекрикивая канонаду, орал командир Цевелик. – Наша задача – вклиниться в расположение противника с целью окружить его карман с флангов. Машины мы оставим, как только войдем в непроходимые районы. Сегодня пленных не брать! За несанкционированное отступление – расстрел на месте! За попытку сдаться – расстрел на месте! За невыполнение приказа – расстрел на месте! За панику – расстрел на месте! Вопросы есть?! Вопросов нет! – И командир выкрикнул первую строку их боевого девиза. – Лучше славная кончина!

– Чем позорное житье! – ответствовало отделение.

– Так по машинам же, мать вашу!

– Ура-а!

Бронетранспортеры обрушились с берегов в спокойную широкую реку и поплыли, как катера, на другую сторону Саулы – туда, где неистовствовала война. Ребята, скалясь и рыча в красной полутьме салона, наспех мазали себя и друг друга сажей. Гигантские взрывы ударными волнами раскачивали и подбрасывали плывущую многотонную бронемашину. Пять минут – и мокрые длинные транспорты, натужно ревя, выскочили из воды, буксуя на берегу. Обгоняя друг друга, они неровным строем помчались в самое пекло. Через несколько мгновений они влетели на территорию гремящей и сверкающей фабрики. Машины помчались среди порушенных стальных конструкций под нависающими остатками городских платформ.

Наконец они оказались в районе, где ехать было практически невозможно. Машины трясло и бросало на железобетонном хламе. По броне, как по кастрюле, градом колотили пули и осколки. Снаружи, отстреливаясь, по-обезьяньи перебегали с места на место бойцы. Огненными пунктирами поползли к бронетранспортерам трассирующие струи. Они рассыпались о броню искрами и с визгом рикошетили во все стороны. Первая ракета ударила по одному из бронетранспортеров, и он с треском и оглушительным взрывом превратился в бесформенный кусок металла, горящий и коптящий черным дымом. Другая машина подпрыгнула на косой бетонной плите, как на трамплине, винтом кувыркнулась в воздухе и рухнула набок, взметнув перед собой волну обломков и комьев земли.

Это был бронетранспортер Тариэла. Лежащая на боку машина не подавала признаков жизни около минуты, но, наконец, люк распахнулся, и из него полезли солдаты. Первого сразу изрешетило огнем, и его обмякшее тело бойцы выпихнули наружу. Следующий попробовал лезть, прикрываясь панцирем, но тоже неудачно. Тогда солдаты ногами выбили запасной люк в днище и посыпались на землю, сразу отползая в укрытие в завалах.

Тариэл с другими бойцами полз туда, где сверкали и взвизгивали короткие очереди. Плотность огня не давала поднять голову. Вскоре они увидели, как по обе стороны от них пятятся бронетранспортеры, поддерживая мотострелковый десант пулеметным огнем. Сверху сыпались искры и свистели осколки. Кругом валялись истерзанные тела, а из земли местами проглядывали белые кости когда-то наспех похороненных, а теперь вновь поднятых взрывами останков.

Голос командира был слышен не всем, но бойцы исполняли его приказы, глядя друг на друга. Наконец они выползли на передовую линию: туда, где было много юдолянских солдат. Цевелик перекатывался от солдата к солдату, ища офицеров. Наконец ему указали путь, и они поползли вдоль передовой к месту сбора.

На соседнем с ними участке обрушился железный навес, и санитары, пригибаясь, понесли оттуда носилки с ранеными. Цевелик собрал своих и объяснил им, рисуя ножом на бетоне, что они находятся с фланга глубокого пятикилометрового кармана, образовавшегося за счет прорыва противника. С помощью какого-то нового вида техники враг пытается прижать их к реке и рассечь на два лагеря, выйдя по центру к берегу Саулы. Их задача – вклиниться в основание кармана, встретиться со своими с другой стороны и таким образом окружить противника, захватив образцы нового вооружения.

Подростки редко попадали в такие переделки. Чаще они копались на подступах под минным и пушечным обстрелом. Но теперь, когда армию юдолян, по-видимому, крепко прижало, мальчишки оказались лицом к лицу с врагом.

Вдруг начался ураганный артобстрел. Осколки снарядов дополнялись галькой, выбитой из бетонных плит. Солдаты укрывались от них, кто как мог.

Тариэл с парочкой ребят отсиживался под косо торчащей плитой. С одного края они были совершенно открыты и, выскакивая, пытались построить себе укрытие из подручного хлама. В этот момент к ним нырнул одноклассник. Он приволок с собой кусок стального листа и положил его на их низенькую баррикаду. Стало совсем темно. Только частые вспышки освещали белые лица солдат. Ребята начали глохнуть: сплошной грохот уже давно превратился в монотонный писк в заложенных ушах, теперь же особенно громко загрохотали удары в металлический лист.