Волшебная ночь

Джошуа Барнс, бледный от ярости, шел по дорожке от замка к своему дому. Двенадцать лет кряду он управлял шахтой и заводом и добился, чтобы они стали прибыльными. Он встал на равную ногу с Фаулером, Пэкенхэмом и другими землевладельцами. Он заслужил их уважение — и уважение всех рабочих в Кембране — упорным, изнурительным трудом.

А теперь этот болван хочет разрушить все. Он просто не понимает, насколько опасны его поступки, что он играет с огнем! И неужели он, Джошуа Барнс, будет смиренно следовать за графом к полному краху?

Ну уж нет! Он умеет управлять ситуацией и знает, как нужно поступить с Оуэном Перри и его дружками. Мужчин нужно выгнать с работы взашей, да так, чтобы они не смогли найти себе работу ни в одной из окрестных долин. Только так можно поставить на место этих людей. Увидев, что случится с их вожаками, они присмиреют.

Итак, значит, Перри. Неожиданно Барнс приободрился — ему известно, кто зачинщик, а уж как с ним расправиться, он знает. Перри через пару недель собирается жениться на Шерон Джонс. Но если его уволить, этому браку не бывать. Ну а если она, несмотря ни на что, все же решится выйти за него, то сдохнет с голоду…

А этот болван хочет все испортить.

Но по мере того, как день клонился к закату, гнев Барнса постепенно переходил с графа Крэйла на Оуэна Перри и Шерон. Нет мести страшнее, чем месть отвергнутой женщины, гласит народная мудрость. Видимо, то же можно сказать и об отвергнутых мужчинах.

Если бы это было приглашение, то она, конечно, отказалась бы. Но ведь это звучало как приказ. Граф Крэйл велел ей отобедать с ним, чтобы за обедом она рассказала ему об успехах Верити. Он отец, и приказ вполне уместен. Ей, конечно, было бы удобнее, если бы он вызвал ее для доклада к себе в кабинет, — тогда она могла бы сухо и кратко изложить ему суть дела. И еще ей хотелось, чтобы это произошло когда угодно, но только не сегодня. Ведь этот день начался с того, что она не ответила на его приветствие. Она чувствовала, как он смотрел ей вслед, когда, поднималась по лестнице. И ждала, что он вот-вот окликнет ее, чтобы сказать, что она уволена.

Когда Шерон вошла в столовую, граф стоял в дальнем конце комнаты и смотрел в окно. Заметив ее, он поспешил навстречу и подвинул стул, чтобы она села. Он сделал это молча. Шерон тоже старалась не смотреть на него. Он сел на свое место во главе стола и дал знак слуге, чтобы подавали первое.

— Насколько я понимаю, обучение продвигается успешно, — наконец произнес он. — Верити каждый вечер хвастается мне все новыми познаниями и выглядит очень довольной.

Шерон почувствовала облегчение. Значит, разговор о Верити не был только предлогом для встречи. Граф Крэйл действительно желал обсудить с ней успехи дочери.

— Секрет в том, — ответила она, — что наши уроки всегда проходят в виде игры и Верити не успевает понять, когда кончается игра и когда начинается урок.

— Секрет в том, — возразил Алекс, — что вы не скупитесь на внимание к ней, на похвалу и любовь, поэтому она легко все усваивает.

Теплота его слов удивила и смутила Шерон.

— Девочке особенно нравится музыка, — сказала она. — Мне кажется, что у нее талант к музыке. Надеюсь, вы бережно отнесетесь к нему.

— Надеюсь, вы тоже, — ответил Алекс.

Это был прекрасный повод для того, чтобы наконец сообщить ему о решении.

— Я смогу давать уроки вашей дочери еще две недели, — начала Шерон. — А потом, после свадьбы, я уже не смогу работать у вас. У меня будет муж и дом, я должна буду заниматься хозяйством.

В столовой повисла тишина. Шерон склонилась над своей тарелкой, но знала, что Алекс неотрывно смотрит на нее.

— Это ваше решение, — спросил он, — или так решил Оуэн Перри?

— Это наше общее решение, — ответила Шерон и покраснела, зная, что это ложь. — Мы всегда все решаем вместе.

— Мне очень жаль, — отозвался он. — Верити привязалась к вам. Ей необходима женщина, которая могла бы ее учить и опекать. Может быть, вы все же смогли бы еще какое-то время поработать у нас? По крайней мере до тех пор, пока не забеременеете?

Шерон почувствовала, как у нее залились румянцем щеки. Граф, казалось, совсем забыл о присутствии слуг, которые стояли у них за спиной, ожидая, когда можно будет забрать тарелки и подать следующее блюдо.

— Нет-нет, — поспешно ответила она, — я должна оставить работу.

Слуги принялись убирать тарелки. Алекс молчал, затем дал им знак оставить их.

— Ваше решение связано только с предстоящим замужеством, — спросил он, — или есть какие-то другие причины? Почему вы проигнорировали меня сегодня утром, Шерон? Почему не ответили на мое приветствие?

Что ж, видимо, придется объяснить ему все.

— Я не хотела говорить вам «доброе утро», — сказала Шерон. — Я не хотела желать вам этого. И пришла сегодня только потому, что меня ждала Верити.

— Что ж, вы добились своего, — сказал Алекс. — Утро действительно получилось недобрым. Как и сегодняшняя ночь. Да и вся прошлая неделя была на редкость неудачной. И я не могу винить вас за вашу ненависть.

Шерон больше не в силах была притворяться, что ест. Она сняла салфетку и положила ее на стол рядом с тарелкой.