Волшебная палочка и прочие неприятности

Жур-Жур хотел возразить, но у него предательски заурчало в животе.

– Так и быть, возьмём лыжи, – ответил он и, достав блокнот, записал в графе непредвиденные расходы: «лыжи напрокат для завтрака – 4 штуки».

Когда парочка подошла к небольшому домику, на котором было написано: «Прокат спортивного инвентаря», выяснилось, что тот не работает.

– Наверное, рано, ещё не открылись, – предположил Глаз-Алмаз.

– Или вообще не работают, снег растаял, – проворчал Жур-Жур.

– Подождём.

– Когда выпадет снег?

– Когда откроется прокат, – ответил Глаз-Алмаз и сел на ступеньку у входа.

– Сколько ждать? Я уже настроился на завтрак, – сказал Жур-Жур, усаживаясь рядом.

Минуту они сидели молча, а потом Жур-Жур как ошпаренный вскочил на ноги:

– Эй, почему ты меня не предупредил, что сидишь в луже?

– А что, мне одному ходить в мокрых штанах? Подумаешь, сырые ступеньки, – огрызнулся Глаз-Алмаз. – Я тебя не приглашал рядом садиться.

– Ах так! – Жур-Жур замахнулся на коллегу и, не удержавшись на ногах, свалился под крыльцо.

– Теперь ты весь мокрый, – покачал головой Глаз-Алмаз, – стоило так расстраиваться из-за одних штанов?

Жур-Жур выполз из-под крыльца, волоча за собой детские санки с отломанной спинкой.

– Отличная находка, коллега! Теперь спустимся с горы быстро и бесплатно! – похвалил Глаз-Алмаз.

Жур-Жур довольно улыбнулся.

Сказочная комиссия плюхнулась в санки. Глаз-Алмаз затянул потуже шарф, Жур-Жур приподнял мокрый воротник. Санки скользнули по траве вниз. Разгоняясь всё сильнее и сильнее, они подпрыгивали на трамплинах, приземлялись и снова неслись вниз с бешеной скоростью.

Мокрая одежда Жур-Жура заледенела на ветру, единственный глаз Глаза-Алмаза залепило грязью.

– Ооооооооостановкаааааа скоооооорооооо? – прокричал Жур-Жур.

– Нееееееее виииииижууууу! – откликнулся Глаз-Алмаз.

Скольжение прекратилось. Санки резко затормозили и, описав в воздухе дугу, воткнулись во что-то мягкое.

Глава 12. Удачная посадка

– Где мы? – спросил Глаз-Алмаз, протирая глаз закоченевшими пальцами.

– Куль-куль-буль! – отозвался кто-то.

– Что-что? Не расслышал!

Издалека донёсся голос Жур-Жура:

– Судя по количеству индюков, мы приземлились на ферме.

Но Глаз-Алмаз уже видел всё сам. Он сидел на санках в стогу сена, а вокруг ходили толстые птицы и трясли пухлыми красными носами.

– Удачная посадка!

– Ты так думаешь? – хмыкнул Жур-Жур. Он сидел на лестнице, приставленной к крыше сарая, и не думал спускаться. – Помнишь, мы как-то от гусей удирали?

Ещё бы! Глаз-Алмаз вздрогнул. Он отлично запомнил тот день и каждого гуся в клюв. С тех пор, когда ему случалось слышать об этих гнусных птицах, его каждый раз передёргивало от отвращения.

– О чём ты, Жур-Жур? Эти птички гораздо милее гусей! Посмотри, какой у них разумный взгляд!

– Я в этом не разбираюсь! – сказал Жур-Жур. – К тому же птичек не меньше двадцати, а нас всего двое. И ферма совсем не индюшачья.

Как только Глаз-Алмаз приподнялся, чтобы получше разглядеть двор, стог под ним затрясся, санки завизжали и понесли ничего не понимающего седока к изгороди. Наблюдавший за этой картиной Жур-Жур едва не свалился с лестницы от смеха:

– Тебе подложили свинью!

– Стой! Стой! Тпру!

Свинья резко остановилась у самой изгороди, опрокинув члена сказочной комиссии в чёрную жижу. Лестница, на которой сидел Жур-Жур, подпрыгивала от его хохота. Хрюшка взвизгнула и унеслась в сарай с санками на спине. Перемазанный в грязи Глаз-Алмаз поднялся на ноги.

– Смейся-смейся, гляди, сам навернёшься в грязь, – пригрозил он Жур-Журу. – Тобой уже птички интересуются.

К лестнице подобрались два индюка. Им не понравились клетчатые штаны счетовода.

– Кулдык-кулык-клюк! Клок-дык-кулдык! (Что в переводе с индюшачьего означало: отвратительные штаны, нужно прогнать.)

– А ну, брысь! – прикрикнул на птиц Жур-Жур.

Он не собирался спускаться, но тут из сарая выскочила уже знакомая свинья с санками и на бегу опрокинула лестницу с Жур-Журом в грязь.

– Дю-дюк! – обрадовались индюки и набросились на ненавистные клетчатые штаны.

– Ой! Ай! Ой! Да отцепитесь же вы!

Индюки щипались больнее гусей. На счастье Жур-Жура, свинья с санками вернулась. Она влетела в самый центр драки, подпрыгнула, перевернулась и сбросила с себя санки, распугав индюков. Надо же, такой переполох из-за ужасных клетчатых штанов!

Довольная, что избавилась от санок, свинья добежала до изгороди и повалилась в чёрную жижу, из которой только что выполз Глаз-Алмаз.

– Жизнь-индейка, судьба-копейка! – проворчал Жур-Жур, разглядывая порванные брюки и потирая укушенные места.

Тем временем из-за сарая важной походкой выплыл отряд гусей. Это было уже слишком. Сказочная комиссия, перемахнув через изгородь, бросилась наутёк.

Глава 13. Свежевыпитый сок и унылая тряпка

Просвистел один километр, второй. Комиссия, сверкая пятками, неслась вниз по дорожному серпантину.

Вышло солнце, и стало тепло. Глаз-Алмаз и Жур-Жур бежали всё медленнее и медленнее. У Жур-Жура беспрестанно урчало в животе, напоминая о завтраке.