Волшебная реликвия

«Ходят слухи, – отвечает адмирал, – что он выполняет деликатные поручения королевской дочки, особы жадной, бесцеремонной и всесильной. А теперь еще, вижу, в авантюру кинулся. Стало быть, многого хочет. Если он твоих парней задержал, то, значит, они ему зачем-то нужны, и так просто он их не отдаст. Я, конечно, могу его посудину потопить втихаря. Дескать, обознался. У нас на флоте это бывает. Лупим по своим почем зря. Не тебе рассказывать! В данном случае мне кое-кто даже спасибо скажет. Не одному тебе этот тип перебежал дорогу. Впрочем, никто и не узнает. Мои трепаться не будут. Ушел корабль в море и пропал. Сколько угодно. Спишут на пиратов или на нечистую силу. Слухи о колдунах да волшебниках сейчас особенно в моде. Привороты, зелья, сглаз. Оборотни всякие. Треугольники загадочные в океане. А что? Неисправимые матерьялисты, и те начинают верить. В этом море, например, есть проклятое место, корабли исчезают с концами. Ты, должно быть, слыхал?

Короче, потопить – дело плевое, да ведь и твои ребятки захлебнутся. А нам это надо?»

«Никак нет, говорю, не надо».

«Тут надо действовать тонко и с умом, – заявляет адмирал, – то есть действовать нагло, но, по возможности, без стрельбы. Наглость на наглость. Клин клином. Понимаешь?»

«Отчего ж не понять, – говорю, – вполне понимаю. Только как это сварганить на деле?»

А он: «Будем действовать просто, в духе времени».

И тут же зовет своего помощника, а тот у него заправский каллиграф. Любой почерк изобразит. Пиши, говорит, письмо на мой адрес из имперской королевской канцелярии. А тот: за чьей подписью письмо? Да, пожалуй, министра тайной полиции графа Жове-Бери. Сделаем, отвечает. А содержание каково будет? Да самое простое и ходовое, удивления не вызывающее: «Немедленно арестовать следующих мерзавцев по подозрению в заговоре, предательстве, двурушничестве и шпионаже...» А дальше имена по порядку. Как величают твоих «мерзавцев»? – с улыбкой поворачивается он ко мне.

«Я, – говорю, – человек старый, память дырявая, но этих, как вы выражаетесь, „мерзавцев“ назову без запинки. И выдаю ваши имена на-гора – словно из ротного списка на жалованье».

«Всё, – говорит адмирал, – завтра твои молодцы будут мною арестованы. Получишь их на блюдечке».

«Спасибо, – говорю, – но вы-то как?»

«В каком это смысле как?»

«Письмо-то поддельное, вдруг кто капнет?»

«Кто капнет, ты да я, что ли? А если даже это письмо в имперской комиссии будут исследовать лучшие графологи, то и через полгода ни к какому выводу не придут. Такой у меня каллиграф. А если даже самому графу покажут, он тоже не вспомнит, столько у него работы». Я снова благодарю, но добавляю, что у негодяев еще и девушка в плену, племянница капитана Резотто.

«Вот как? – удивляется он. – Не слыхал про такого. Хороший был мужик, говоришь? Ладно, давай, говорит, заодно освободим и девушку». И освободил-таки. Каков?

Сержант умолк, и все какое-то время тоже молчали.

– А его еще ругал, – тихо сказал Валик.

– Кого? – не понял сержант.

– Адмирала этого. А он вон какой!

– Это да, – сказал сержант.

– Так это все вокруг... от него? – спросил Галик.

– Ну, шалаш я сплел самостоятельно. Остальное – от адмирала. Это правда. Включая вашу свободу.

– Надо же! – сокрушенно вздохнул Валик.

– Я рад, сказал мне на прощание адмирал, что могу сделать такую малость для Раса, моего старого товарища.

– И все-таки, если я правильно понимаю, – прошептала Сэнди, прижимая к себе заснувшую обезьянку, – пираты не смогли догнать нашу шлюпку из-за проделок Базз?

– Точно так! – сержант широко улыбнулся.

– А что сталось с коком Диди? – спросила Сэнди.

– А что с ним станется, с нашим веселым толстяком!

– Нет, правда. Его не приняли за пирата?

– Как можно! Кока знают на всем побережье от Зунда до Целесты. Он вне подозрений.

– А ведь это он спас нас от голодной смерти в трюме, – оживился Валик. – Каким изюмом накормил. До сей поры вкус помню. Где он сейчас?

– Ждет попутного судна, чтобы отправиться в родной Блисс. Три или четыре капитана из тех, что понимают толк в еде, мечтают взять его на свои посудины.

Вновь повисло молчание, но уже какое-то более теплое.

– А шкипера Адольо, стало быть, повесили? – спустя минуту спросил Арик.

– Представьте себе, нет.

– Как это? – удивился Валик.