Волшебная шкатулка

— Вы их услышите, — ответил Торндайк. — Слов было всего пять. Но сначала я должен сделать вступление, которое вам кое-что объяснит. Разгадка основана на двух известных физических явлениях, одно из области металлургии, а другое — из оптики.

— Ха! — воскликнул Бродриб. — Но взгляните же на нас, бедолаг, Торндайк. Вы же знаете, мы с мисс Мэйбл — не ученые.

— Я объясню вам все достаточно просто. Ведь про эти явления вы должны знать. Первое касается ковких металлов — за исключением стали и железа, — но особенно меди и ее сплавов. Если пластинку из такого металла или его сплава — возьмем для примера бронзу — разогреть докрасна и потом опустить в воду, то она станет значительно мягче и податливей, а с железом будет все наоборот. Далее: если такую мягкую пластинку положить на стальную наковальню и бить по ней молотком, то она станет чрезвычайно твердой и хрупкой

— Понятно, — сказал Бродриб.

— Теперь смотрите, что получается. Если вместо того, чтобы ковать мягкую пластинку, вы приставите к ее поверхности тупой резец и будете резко бить по нему молотком, то получите линию. То есть пластинка осталась мягкой, но там, где прошла линия, металл проковался и стал твердым. На мягкой пластинке образовалась твердая линия. Понятно?

— Вполне, —ответил Бродриб, и Торндайк повел свой рассказ дальше:

— Другое явление такое: если луч света падает на полированную поверхность, и эта поверхность отражает его, и если этой поверхности придать определенный наклон, то угол отражения будет равен двойному углу наклона.

— Гм! — крякнул Бродриб. — Да... Несомненно... Думаю, нам не стоит углубляться в эти материи.

— Не стоит, — вежливо улыбнувшись, успокоил его Торндайк. — Теперь посмотрим, как можно воспользоваться этими явлениями. Вам никогда не приходилось видеть японское волшебное зеркало?

— Нет. Я даже не слышал, что такое существует.

— Это бронзовые зеркала, такие же как древнегреческие или этрусские, — возможно, те тоже были «волшебными». Типичный образец такого изделия представляет собой круглую или овальную бронзовую пластинку, отполированную с лицевой стороны, и с орнаментом, выгравированным на оборотной стороне — обычно там изображают дракона или что-либо такое, — прикрепленную к ручке Как я уже говорил, орнамент выгравирован, то есть он сделан с помощью маленьких резцов, более или менее острых, по которым бьют маленькими молоточками.

Так вот, у этих зеркал есть одна своеобразная особенность. Хотя их поверхность, абсолютно гладкая, какой она, собственно, и должна быть у зеркала, но когда вы направите отраженный луч, скажем, на белую стену, то не получите ровного светового пятна. Там будет орнамент, нанесенный на оборотную сторону зеркала

— Невероятно! — воскликнула мисс Мэйбл. — В это трудно поверить.

— Вы правы, — согласился Торндайк. — И все-таки объяснение здесь довольно простое. Профессор Сильваниус Томпсон разгадал эту загадку много лет назад. Она основана на явлениях, о которых я уже вам рассказал. Мастер, изготовляющий такое зеркало, начинает, естественно, с того, что разогревает металл, пока тот не станет совсем мягким. Потом он выбивает на оборотной стороне рисунок, и тот немного проступит на лицевой стороне. Затем мастер шлифует лицевую сторону с помощью корунда и воды, пока рисунок полностью не исчезнет, поверхность станет гладкой, и, наконец, полирует его пастой на кожаном кружке.

Но обратите внимание: когда резец делает линию, в мягкой матрице остается твердый рисунок, поскольку металл рисунка оказывает большее сопротивление полирующему материалу, чем мягкая матрица. В результате полировки на лицевой стороне зеркала возникает рельеф. Он выступает над поверхностью совсем немного — менее одной стотысячной дюйма — и совсем невидим для глаза. Но каким бы он ни был незначительным, благодаря уже упоминаемому мной явлению в оптике — припоминаете, угол удваивается? — его достаточно, чтобы влиять на отражение света В результате, каждая выгравированная линия дает на световом пятне темную линию с ярким кантом, и так можно разглядеть весь рисунок.

— С этим все ясно, — закивали головами мисс Мэйбл и мистер Бродриб.

— А теперь, — продолжал Торндайк, — прежде чем мы перейдем к шкатулке, я должен сделать один очень интересный вывод. Предположим, наш мастер, закончив зеркало, стирает изображение на обороте, а на чистой поверхности вытравляет новый рисунок. Процесс травления не влияет на структуру металла, так что новый рисунок не будет проявляться на отраженном пятне, а старый будет проявляться. Потому что хоть его и не видно на поверхности зеркала, и он стерт на обороте, но он все-таки сохраняется внутри металла и влияет на отражение. В результате этого изображение, увиденное нами на экране, будет отличаться от того, которое мы видим на обороте зеркала.