Волшебная сказка Нью-Йорка

Глаза Вайна мерцают в мягком желтоватом свете лампы. Палец подталкивает вверх и вниз переключатель внутренней связи. Трепет далекой торжественной музыки. Опрятный маленький узел черного галстука плотно впаян в тугой воротничок. Сильная красноватая шея, которую он поворачивает и скручивает. Я стал бы лицом его заведения. Подпрыгивающим и хлопающим в ладоши на холоде. Ободряя клиентов. Сюда, ребята. К мистеру Вайну. Знает скорбь как свои пять пальцев. На пару выйдет дешевле. Его губная помада пойдет вам куда больше той, которой вы мазались до сих пор. Вы себе лежите в гробу, а муж прям оторваться от ваших губ не может. Сюда, ребята, сюда. Со мной случилось то же, что с Вайном, правда, я свою жену не бальзамировал и повстречался с ней не в аптеке. Какие крохотные у него ступни. Он выглядит куда более крупным, чем есть на самом деле. Человеком, повелевающим армиями и кораблями. И побеждающим в битвах. Глазея между тем на женские губы. Каковым манером он теперь и достигает оргазма.

— Вы что-то призадумались, мистер Кристиан.

— Просто любуюсь вашими зелеными шторами.

— Я никогда не впускаю сюда дневного света. Это подталкивает мой разум к дальним скитаниям. Я ведь техасец, скитания у меня в крови. Что за прекрасное слово, не правда ли. Техасец.

— Да.

— Мир полон прекрасного. Сегодня ранним утром я пытался заставить этих сукиных детей убрать машину с моей грузовой площадки. И мимо прошли три девушки. Они направлялись в привилегированную частную школу, расположенную чуть дальше в этом же квартале. Молодые грациозные девушки. Что-то их рассмешило. Это было прекрасное зрелище. Они не сознавали своей грации. Девушки из хороших домов в верхней части Ист-Сайда, они приезжают в этот район железной дорогой. А прямо в тени под ее эстакадой лежат люди, потерпевшие крах. Мужчины, которые могли быть такими же, как отцы этих девушек. Много зарабатывать, нести груз огромной ответственности. А теперь они не зарабатывают ничего. Я хоронил одного из них. Он все попрошайничал на углу. Я иногда и сам приезжаю по железной дороге. И я, бывало, подавал ему четвертак. Всего год назад он был вице-президентом компании на Уолл-стрит. Но заглянув в самую глубину его глаз, можно было увидеть, что он родом из Мичигана — просто несчастный ребенок, затерявшийся в огромном городе. Его супруга с детишками и поныне живет в Форест-Хиллс, в Куинсе, хороший просторный дом сельской архитектуры. И знаете, никто из них не явился на похороны. Сказали, если придется, они в состоянии доказать, что не знают, кто он такой. Вот вам человеческая низость, омерзительная до тошноты. Но я все еще не утратил веры в природу человека. Встречаются люди, подобные им. А встречаются и подобные вам. Люди высоких достоинств. Для определения которых мне довольно просто назвать вас джентльменом.

— Сколько мне будут платить.

— Вы поразительный человек, мистер Кристиан. О'кей, вы будете получать семьдесят пять в неделю. Плюс аннулирование долга через шесть месяцев. Пока не набьете руку, поработаете под началом у Фрица. У него, правда, сейчас пневмония. Но вы всегда можете попросить совета у мистера Хардвика из нашего вест-сайдского филиала, если, конечно, поблизости не будет меня. Он там главный. А пока похозяйничайте здесь с мисс Мускус. Время от времени советую вам приглашать выпить какого-нибудь доктора или медицинскую сестру. Они могут оказаться подспорьем в нашем бизнесе. В девять утра мы все собираемся здесь, в холле. Так сказать, для разминки.

— Жмуриков разминаете.

Вайн выпячивает нижнюю губу. Задирает подбородок. Выжидающе смотрит на выжидающего Кристиана. Делает глубокий вдох. И медленно выдыхает.

— Мне не понравилось то, что вы сказали. И надеюсь, что больше я подобного не услышу. Это слово здесь не в ходу. Я сознаю, что порой люди вынужденно прибегают к цинизму. Чтобы совладать со своим страхом. Нередко приходится слышать и язвительные замечания по нашему адресу. Однако я не меньше прочих люблю и уважаю занятие, которое меня кормит. Но забудем об этом. Подождите, пока я открою отделение в фешенебельной части Ист-Сайда, вот тогда вы сможете себя проявить. Этот филиал будет предоставлять наилучшие в городе погребальные услуги. Большей торжественности, способной сообщить изысканность или внушить благоговение, приличествующее проводам человека в последний путь, желать уже никому не придется.

Книги в стеклянном шкафу за головою Вайна, тисненые золотом кожаные переплеты. «Современная погребальная наука», «Анатомия и посмертная санитария», «Органическая химия», «Анатомия для бальзамировщиков» и «Руководство по бальзамированию» Чемпена. Вайн откидывается назад. Пальцы его крепко сжимают карандаш. На губах улыбка.