Волшебная страна

А его губы странствовали по ее телу: вот он поцеловал обе ее груди, крепко сжимая рукой ее ищущие пальцы, а другой поглаживал внутреннюю часть бедер. А губы спускались все ниже и ниже и всю ее покрывали поцелуями.

Но вот он достиг ее ног и расцеловал большие пальцы, слегка покусывая их.

— О Сет, пожалуйста, сейчас, сейчас.

Он резко повернул нее вниз лицом и зубами, языком и губами прошелся по гладкой, совершенной коже. Сверху вниз и снизу вверх, дойдя опять до шеи, он снова повернул ее навзничь и соединился с ней, не отрывая губ от ее рта, чтобы приглушить ее громкие стоны. Их тела слились в одно, и они вместе достигли вершины.

С минуту они лежали тихо, в упоении.

Сет опять стал целовать ее шею, ее веки.

Тело Морган пылало как в огне. Все чувства теперь перешли в кончики пальцев, все нервы чудесно напряглись. Она ощупывала тело Сета, его длинную спину, лаская каждый мускул, наслаждаясь теплотой его кожи. Она поцеловала его в шею, провела языком по каждой жилочке. Ее пальцы ненадолго застряли в густых волосах на груди, губы следовали за пальцами. Они коснулись его мужской плоти и помедлили там, и нежно поглаживали ее, пока не раздались глухие постанывания.

Она легла на него, и на этот раз тихо и медленно они вместе достигли новых высот желания, и наконец иссякли оба в объятиях друг друга, насытившись вполне.

Счастливая Морган спала, прижавшись щекой к его груди, а его волосы щекотали ей нос. От этого первого за многие месяцы блаженного сна ее пробудил негромкий голос Сета:

— А с мужчинами у мадам Николь ты то же самое делала?

— М-м-м? — Она уютно прижалась к нему. Сет рядом с ней, он жив, он в ее объятиях. И она поцеловала его грудь.

— А Джоакин хороший любовник? Ты также ерзала под ним и впивалась в него? Она широко раскрыла глаза:

— Сет, неужели я должна говорить тебе…

Он резко оттолкнул ее:

— Нет, это я тебе должен кое-что сказать. Я все о них знаю. Я знаю о мадам Николь.

Она прижала руку ко рту, глаза еще расширились:

— Нет…

Он встал с кровати и протянул руку, ища одежду.

— А ну-ка расскажи, как ты вела себя с ними? Так же, как со мной? Да? Неудивительно, что ты такая дорогая шлюха. Расскажи, как тебе нравились твои партнеры? И тебя выбирали они или ты сама подыскивала себе подходящих?

— Нет, — прошептала она со слезами на глазах. Она встала на колени в кровати, и влажные, спутанные волосы окутали ее всю.

— Нет, Сет. Это все не так.

— Ладно уж, мэм. Вы, конечно, соблазнительны. И не думаю, чтобы вы вот так умоляли очень многих. Интересно, это очень уязвит ваше самолюбие, если я сейчас вас покину? Ведь раньше, как мне известно, уходили прочь всегда вы.

Она захлебывалась от рыданий, все тело ее сотрясалось.

Сет почти заколебался, но в следующую минуту схватил шляпу и подошел к французскому окну:

— Помните, некоторое время назад вы оставили свет в окошке, чтобы я знал, как влезть к вам на балкон? Ирония судьбы, да?

Он помедлил, пошарил в кармане сюртука и вынул несколько золотых. И швырнул их на пол у кровати:

— Можешь поделиться со своим дружком-декоратором. Прощай, жена.

Он вымолвил это слово, отвратительно улыбнувшись. И через мгновение уже перелез через балкон.

Спустя час, когда в спальню вошел Терон, больная его была спокойна и тихо сидела, откинувшись на спинку кровати. Но он сразу почувствовал что-то неладное. Пусть бы лучше она билась в истерике, а не сидела вот так, в ледяном спокойствии. Он сел рядом, взял ее холодную маленькую руку в свои.

— В чем дело?

Она взглянула на него и улыбнулась. Такой улыбки у нее Терон прежде не видел, и холодок пробежал у него по спине.

— Мне только что нанес визит мой муж, человек, которого я так любила, человек, о котором я думала и мечтала день и ночь. — Голос у нее был ровный и невыразительный. — Он использовал меня, он вызвал ответное желание, а после оскорбил и обвинил в сношениях со многими другими мужчинами.

— Морган, я что-то не понимаю. Зачем ему понадобилось так тебя оскорблять? Неужели он не понял характер наших отношений?

Она рассмеялась:

— Не думаю, чтобы мой муж хоть что-нибудь понимал. Он не позволил мне ничего объяснить. Он все видит в искаженном свете.

И Морган стала рассказывать Терону о перипетиях своего брака, о том, как Сет ее ревновал, и о предательстве Джоакина.

— И он даже не спросил тебя, не подложная ли это записка? И ему не пришло в голову, что тебя могли заставить ее написать?

— Нет, он меня поймал и осудил — а я не виновна. И я ни о чем больше не хочу говорить.

Он испугался, увидев ее взгляд. У нее всегда находилось для всех доброе слово. Всегда она улыбалась. Сейчас ее губы искажала презрительная, злая усмешка.

— Может быть, мы найдем его. Найдем и расскажем все, что с тобой произошло на самом деле и что ты ни в чем случившемся не виновата.

Она повернулась, и глаза ее сверкнули: