Волшебная зима. Сборник рассказов

Доехали до дома, распрощались. Девочка, прежде чем выйти, привстала, обняла одной рукой Нату и поцеловала её в щёку. Наташа растерялась от неожиданности, испуганно взглянула на мужчину, как бы он не заругал дочь. Лицо его было напряжено. Глядя вперёд и стиснув зубы, он делал вид, что не заметил. Когда Кристинка захлопнула дверь, тронул машину и сказал:

– Без матери растёт, скучает по женской ласке.

– Как? – изумилась Наташа, – без матери? А что случилось?

– Жена при родах умерла, вот также в Новый год.

– Ужасно!

– Да. Тянем дочку вдвоём с тёщей. Был бы ещё сын, проще – футбол, рыбалка… С девчушкой, всякие там бантики, рюшечки! Ничего в этом не смыслю. А бабушка, сами понимаете, жалеет её, балует.

Молчали до самой больницы. Наташа поглядывала украдкой на профиль мужчины и ловила себя на мысли, что он ей знаком. Наверное, в храме виделись – невольно чувствуешь расположение к людям, которых там встречала.

– Приехали, я помогу вам дойти.

Наташа стала спорить, но выбравшись из машины, поняла, что и шагу не может ступить больной ногой. Мужчина подхватил её на руки и понёс к дверям приёмного покоя.

– Аркадий, – назвался он, – как-то неловко нести девушку на руках, не зная её имени.

– Наташа.

– Мою жену тоже Наташей… Удивительно.

Ната не знала, что сказать, в голову лезли банальности, но она боялась задеть чувства незнакомого человека и молчала. Он заговорил сам.

– Её смерть меня к вере привела. Если б не церковь, спился бы, или свихнулся.

– А я как-то сама, без горестей и потерь. Сердце привело.

– Душа у вас, видно, чистая. Вот и дети тянутся.

Вовремя подоспевший старичок открыл дверь, Аркадий занёс Наташу в помещение и объявил:

– Снегурочку в сугробе нашёл! Ножка у неё болит, посмотрите?

– У нас этих Снегурок, хоть торгуй! – откликнулась пожилая санитарка, – сади её в каталку, щас травматолог поглядит. Он от нас и не вылазит почти. Как сговорились все в конце года руки-ноги ломать!

Оказавшись в кресле, Наташа сказала:

– Спасибо. Вы идите, Аркадий, дочка ждёт.

– Может быть, привезти что-то надо? Умывальные принадлежности, халат, тапочки…

– Нет-нет, я подружке позвоню, она привезёт. Не беспокойтесь.

Мужчина потоптался в нерешительности, но не сказал ничего, кивнул и вышел за дверь. Санитарка покатила кресло с Наташей, недовольно отчитывая её:

– Зря ты своего отправила, вдруг скажут домой ехать, мест у нас лишних нет.

– На такси доеду. Это посторонний человек, просто помог.

– Посторонний! Нечто я не вижу? У меня, девка, глаз намётанный!

Наташа только улыбнулась в ответ.

***

Пришлось всё-таки остаться в больнице. Перелома нет – ушиб и трещина. На ногу запретили наступать несколько дней. Ната скучала, глядя в окошко, и размышляла о том, каким странным образом исполнилась её просьба к Скоропослушнице. Вчерашний снегопад прекратился, небо прояснилось, заиндевевшие ветви сверкали миллиардами микроскопических гирлянд.

В палату заглянула медсестра и загадочно спросила:

– Снегурочку ищут. Не тебя, случайно?

В приоткрывшуюся щёлку проникла вчерашняя девочка.

– Это она! Она!

– Тише, Кристиночка! Здесь нельзя шуметь, – торопливо зашла следом её бабушка, – Извините нас, пожалуйста, одолела меня проказница. С утра твердит, пойдём да пойдём к Снегурочке в больницу.

– Что вы! Ничего не надо, – протестовала Ната, увидев, как женщина выкладывает на тумбочку апельсины и пряники.

– Поправляйся, скорее! – сказала девочка восторженно, – праздники на носу.

– Ну-ка покажи, где они? – Ната подвинулась, приглашая девочку сесть рядом с ней, и тронула пальцем её носик, – ничего не вижу.

– Ты что-то хотела, Кристина, – напомнила бабушка.

Девочка пожала плечами, вздохнула и заученно сказала:

– Прости меня, пожалуйста, за то, что я тебя покалечила.

– Что ты! – погладила её ручку Ната, – я только чуть-чуть ушиблась, не переживай.

– Ну, всё, пойдём, внученька. Снегурочке надо отдыхать.

– Сейчас. – Кристинка наклонилась к Наташиному уху и прошептала, – ты настоящая, я знаю.

– Как это? – тоже тихо спросила девушка.

– Живая. Снегурочка понарошку. Играешь.

– Ага. А почему шёпотом?

Кристинка глазами показала на женщину-соседку и сделала очень таинственное лицо. Теперь у них был общий секрет. Наташа улыбнулась и спросила по-прежнему тихо:

– Не будешь возражать, если я поиграю другую роль? Немножко.

Девочка подняла бровь, покусала губу и сказала:

– Ладно. Только выздоравливай.

***

Через две недели Ната приехала в филармонию. Больничный закрыли, но девушка ещё прихрамывала и опиралась на трость. У крыльца столкнулась с директором.

– А! Вот она! Самострел, значит совершила!

– Какой самострел, Семён Ильич! Поскользнулась…

– Потеряла сознание, очнулась – гипс, – рассмеялся директор, – лишить бы тебя премии, устроила нам аврал!

– Но ведь обошлось. Ваша дочь, я слышала, Снегурочку репетирует.

– Дочка-то меня выручила, а вот Людмила подвела!

– Что с ней случилось?

– Седьмой месяц у неё, оказывается! Живот, Во! – Директор развёл руками, как это обычно делают рыбаки.

– Так это ж хорошо, – хихикнула Наташа.