Волшебная зима в Оккунари (СИ)

Тополь посмотрел на неё, почесал мочку уха с нефритовой зелёной серёжкой и ответил:

— Причина кроется в свойствах самой реликвии. Поскольку Шимон– проводница душ усопших, никто не может безнаказанно прикоснуться к нефритовой ласточке, являющейся вместилищем малой её части. Только посвящённый, после многих дней поста и молитв способен сделать это. Обычного человека ждёт скорая смерть.

— Однако ж, нашёлся кто-то, рискнувший совершить кражу, — возразил коррехидор, — как это случилось?

— На праздник у нас всегда огромный наплыв людей, — пояснил Янг, — мы приглашаем волонтёров для помощи по уборке храма, обустройству и сопровождению паломников. Вор проник в храм под видом добровольца и в один из дней, предшествующих торжествам, забрал нефритовую ласточку, — делиец вздохнул, — обнаружилась пропажа, когда в положенный срок на золотом кусте не расцвели цветы. В тот же день и расселась иллюзия, при помощи которой злоумышленник скрыл медный чайничек для подогревания вина. Иллюзия была превосходной, ни у кого даже сомнения не возникало. Храм послал меня и Мозгоправа найти и вернуть святыню на место. Речь идёт о бесценном сокровище, являющемся достоянием моей родины.

— Что привело вас в Артанию и в Оккунари? – спросил Вил.

— Храмовые чародеи организовали поиск, — объяснил Янг, — ни для кого не секрет, что компас был изобретён именно у нас. Не стану утомлять вас излишними подробностями, да я и сам не всё разумею в использованном обряде, — он заговорщицки подмигнул, — скажу только, след ласточки здесь, в Оккунарской долине. По крайней мере, он был тут какое-то время назад. Мозгоправ хотел с воздушного шара попытаться отследить хотя бы слабый отпечаток этого следа, но старый упёртый Сато не дал ему сделать этого.

— Но какой смысл в краже реликвии? – чародейка перебирала в уме все варианты использования артефакта, связанного с чужим богом, и ей в голову не приходило ничего путного.

— Целей может быть две, — скривился артист. В жизни в нём не было и следа того обаяния, которое так действовало во время его выступлений на впечатлительных представительниц слабого пола. Сейчас это был резкий, серьёзный и смертельно опасный мужик, к которому в здравом уме и твёрдой памяти никому не придёт в голову пристать, — нефритовую ласточку можно вернуть в храм, запросив выкуп, или продать в частную коллекцию. Поскольку никаких движений по поводу прощупывания почвы с выкупом не наблюдается, значит – коллекция. Есть ненормальные по всему миру, готовые заплатить целое состояние за редкостную вещицу. И не спрашивайте меня, на кой …, — он запнулся, проглатывая грубое ругательство, — в общем, зачем им это нужно. Но нужно. Наша задача обнаружить вора до того, как он сдохнет, а реликвия перекочует в подземные залы какого-то психа.

— Уточните, господин Янг, вы имели ввиду одну из богинь-близнецов Данши? – спросила Рика. С самого начала разговора имя богини с нефритовой ласточкой зацепило что-то на краю сознания. Оно показалось смутно знакомым. Теперь она вспомнила красивую легенду о девах-близнецах, разделивших заботу о мире: Шимон досталась светлая часть, она провожает души умерших, помогая крыльями ласточки пересечь Мёртвый океан. Её сестра-близнец взяла на себя функции тёмной стороны – теневая дева Данмон отвечает за смерть, болезни и страдания.

Янг отвёл взгляд и спрятал одобрительную улыбку:

— В Делящей небо поклоняются только Шимон. Наши теологи доказали, что никаких божественных близнецов не существовало. Тёмная дева смерти не имеет отношения к прекрасной Шимон. Ей поклоняются миллионы людей, поэтому-то мы и обязаны как можно скорее возвратить нефритовую ласточку в храм.

Вил понимал, что Янг и его напарник Ноди выполняют государственную миссию. От них на милю несло знакомым «вы обязаны исполнить свой долг в самые короткие сроки» — любимой формулировкой короля Артании. Он не понимал только, что похититель забыл в Оккунари?

— Перевалочный пункт, — объяснил Тополь, — город на крупной железнодорожной линии. Полсуток до столицы, полсуток до северного порта. Местность лесистая, горы, скрыться довольно легко. Город Оккунари достаточно большой, чтобы затеряться, переждать. Возможно, он знал, что его отследят, а, возможно, и нет. Имелась, у нас, если говорить на чистоту, одна версия, — он смущённо провёл рукой по редеющим волосам, — думали, уж не герцог ли Окку – предполагаемый коллекционер.

— Отец? – рассмеялся коррехидор, — ваше предположение более чем абсурдно. Добро бы речь шла о редких охотничьих ружьях! А тут нефритовая птица. Да мой отец ломаного арта не заплатит за вашу реликвию, это, не беря в расчёт его патологической честности.

— Да, да, сэр Вилохэд, — извиняющимся тоном ответил Янг, — ваша правда. Я уже в поезде понял, насколько мы ошибались, подозревая его. Одним словом, сэр Вилохэд, Делящая небо будет вам безмерно благодарна, если вы окажете содействие в поисках нефритовой реликвии богини Шимон.

— Скажите, господин Янг, — задумчиво проговорила Рика, — не могут ли кражи свиней быть связаны с ласточкой Шимон? Ведь по времени они совпадают.