Волшебник

И всё же Перевалов поехал Любославу. Тот жил в дальней деревне района на опушке леса, разводил пчёл, имел хозяйство с козами и огород. Дом у него был самый простой бревенчатый. Когда Валерий вошёл во двор, хозяин вышел на крыльцо. Он был сухой, худой, одетый в рубашку и старые брюки. У него была борода. Весь он был сед. Глаза у него были ярко-голубые.

— Приехал наконец, — сказал он.

Валерий опешил.

— Откуда вы знаете, что я к вам собирался? Настя предупредила?

— Я не знаю про какую Настю ты говоришь, но я знаю всё.

Валерий не мог поверить старику, не хотел.

Никто не знал, сколько ведуну лет. Он провёл гостя в дом, усадил за стол, налил свойского квасу в глиняную кружку.

— Вы знаете, зачем я приехал? — спросил Валерий.

— Вестимо знаю. Победы вам нужны.

Старик сёл на скамейку у печки и принялся плести лапоть.

— Вы мне поможете? — спросил Перевалов.

— Подскажу. Я тоже был футболистом, играл за заводскую команду. Ярился, бился, кайфовал от побед. Потом мне осознание пришло. Что есть эта игра? Глянул в суть. Двадцать два дурака гоняются по полю за мячом. Зачем? Для радости? Но игра такова, что одним радость, то другим горе. Разве это можно принимать за благо? Тут нужна идея. Не тупая идея победы, ради гордыни и радости на костях побеждённых. Идея нужна белая, светлая. Ты должен понять, ради чего ты хочешь победить…

44 глава

— Нет! Нет! Ничего не хочу знать!

Галактион стучал истерически ладонью по столу.

— Не произноси при мне эту фамилию! Я ничего не хочу знать про этого дурака Воропаева!

— Ладно, — сказал Скамейкин. — Так и быть. А на докладе Карамзину вы, что будете говорить?

— Каком докладе?

— Он звонил, сказал быть с докладом по этому делу в три часа.

— Твою мать, достал уже идиот. Хорошо, выкладывай, что ты там накопал.

Скамейкин сидел на стуле напротив своего начальника. Их разделял стол. Следователи находились в своём кабинете. На коленях Скамейкина лежала тонкая жёлтая папка. Он раскрыл её, достал лист.

— У Воропаева было много врагов. Один из них его бывший коллега, тоже министр регионального уровня — Лукин. Он написал мемуары, где изобразил Воропаева в дурном и смешном свете. У Воропаева не было литературных талантов. Он писал не прозу и стихи, но доносы и кляузы на Лукина. Однажды на даче Лукина нашли обрез в рабочем состоянии. Он утверждал, что оружие ему подкинули. Его затаскали по отделам и судам. Он выплатил много штрафов, но не сел в тюрьму. Лукин выпустил книгу прозы, где ещё жёстче высмеял Воропаева. Через какое-то время у Лукина кто-то отравил собаку.

— Можешь не продолжать, — остановил Скамейкина Доверчивый. — Я бы за такое тоже убил. Сколько лет этому Лукину?

— Под девяносто.

— Не живётся спокойно нашим старичкам. Алиби есть у него?

— Нет. Он говорит, что в момент падения Воропаева, гулял в парке, но никто это подтвердить не может.

— Есть ещё враги у нашего министра?

— Да. Он ругался с соседом по даче Шиловым. Судился с ним. Якобы тот выращивал в доме коноплю и устроил притон.

— Это подтвердилось?

— Нет. Они постоянно ругались. Когда Шилов включал шансон, Воропаев вызывал наряд полиции.

— А он был бесстрашный. Как ему удалось так долго прожить? Или глупый. Глупый министр? Впрочем, почему нет?

— Товарищ полковник, я предлагаю параллельно этому делу министра уделить некоторое внимание подозреваемым по делу Переваловой.

— Например?

— Лесников. Полосатов.

— Этому танцору на фига её убивать?

— Случайность.

— Ладно, но только после проработки Перевалова.

— Мы и так на него тратим кучу времени.

— Я знаю, что делаю. Не перечь старшему!

Через три часа Скамейкин ворвался в кабинет, держа в руках телефон.

— Галактион Иванович, вы видели это?

Он показал Доверчивому запись с роликом, где неизвестный уверял всех, что знает настоящего убийцу Переваловой.

Особый технический отдел полиции расположился на западе столицы в сером неприметном здании, окружённом бетонным забором. Следователи прибыли сюда в течение часа. Они оказались в большом тёмном помещении, где везде: на стенах, посреди помещения и других местах висели плазмы, на которых шла демонстрация видео с различных городских камер либо просмотр каких-то записей. За столами с ноутбуками трудились специалисты. Со следователями общался майор Иван Петренко — симпатичный мужчина с непослушной шевелюрой сорока одного года, одетый в белую рубашку и чёрные брюки. Он изучил запись ролика на своём компьютере.

— Этого человека мы можем отследить только, если он войдёт в свой компьютер или гаджет не через випиэн, — сказал Петренко.

— Что этому может поспособствовать? — спросил Доверчивый.

— Ничего. Он не самоубийца. Мы его, конечно, и так можем вычислить, но понадобится время.

— Это долго?

Петренко развёл руками.

— Никакой определённости. И если этот человек хорошо разбирается в айти-технологиях, то он может стать почти неуловимым.

Следователи вышли из помещения и направились по коридору к выходу из здания. Петренко сопровождал их. В кармане его рубашки зазвонил маленький кнопочный телефон.

— Слушаю тебя, Соловьёв. Понял. Возвращаюсь.

Петренко убрал телефон обратно в карман, сообщив следователям: