Волшебник-Бродяга. Книги 1-10

— Такое возможно, — признал Джефри, — на давайте решать проблемы по мере поступления.

Поэтому, если отбросить все экивоки, они ничего не стали делать — но при этом не спускали с отца глаз.

Так же, как не спускала их с него и Алеа, напоминая Роду, что он обещал познакомить её со своим конём. Род охотно взял её на экскурсию по конюшне и привёл к стойлу, где с механическим терпением коротал время его самый старый друг.

Чёрный жеребец стоял подняв голову над дверцей стойла, жуя клок сена. Алеа пристально посмотрела на коня; если бы Род не сказал ей, что представлял собой Веке, она б нипочём не догадалась.

— Можешь прекратить этот фарс, Векс, — успокоил коня Род. — Ей известно, что ты на самом деле такое. Сено он не глотает, Алеа, — просто даёт ему выпасть изо рта. Лошади не славятся умением вести себя за столом.

— "Однако же надо поддерживать видимость", — сделал ему выговор чёрный жеребец.

Алеа с большим трудом удалось не выпрыгнуть из собственной шкуры. Даже когда тебя заблаговременно предупредили, услышать, как конь говорит, оказывается, сильное потрясение.

— Всегда озабочен честью семьи, — вздохнул Род. — Векс, это Алеа, спутница Магнуса.

— "Для меня большая честь познакомиться с вами, мадемуазель Алеа. Я слышал о вас из сообщений Грегори".

— Ну, я здесь как раз для того чтобы представить сведения в правильном виде, — сумела улыбнуться Алеа. — Этот любезный джентльмен говорит, что вы были учителем Гара — извините, я хотела сказать, Магнуса. Гар — это его прозвище, которым он называется, высаживаясь на планету, где намерен устроить ещё одну революцию.

— "Разумная предосторожность, и сохраняющая репутацию семьи", — согласился Векс. — "Я действительно был наставником Магнуса и находил его блестящим учеником".

— Но столь же озорным, как любой мальчишка?

— "Таким редко", — ответствовал Векс. — "Он сознавал, что должен подавать пример младшим братьям и сестре. Он, можно сказать, чувствовал ответственность за своё поведение".

— Надо будет убедиться, что он больше её не чувствует, — нахмурилась Алеа.

— Желаю успеха, — с улыбкой ответил Род. — Привычные взгляды, сложившиеся в раннем возрасте, поколебать страшно трудно.

— Он же наверняка понимает, что они уже выросли!

— "Да, но думаю, он не сознаёт, что они стали способными принимать ответственность за собственную жизнь на себя", — растолковал ей Векс, — "особенно, раз на тот момент, когда он покинул Грамарий, они были ещё подростками".

— Да он и сам был немногим старше. — Род покачал головой. — Как я вообще мог позволить ему улететь?

— А разве у вас был выбор? — Алеа скрыла смешок. — Могу себе представить, как кто–нибудь попытался бы помешать Магнусу делать то, что он считал правильным!

— "Это привело бы к результату обратному желаемому", — согласился конь. — "Вы говорите так, словно знаете это по личному опыту".

— О, я никогда не видела, чтобы он делал что–либо, что считал неправильным, — отозвалась Алеа. — Возможно глупым, но никак не неправильным.

— "А вы пытались остановить его?"

Алеа вспомнила, как Гар раздражённо искал правительство на планете, где ничего такого, казалось, не было и в помине.

— Нет. Но пыталась объяснить ему, почему с этого не будет толку.

— "А он прислушивался?"

— Конечно нет! Но он и сам обнаруживал факты. Конь кивнул.

— "Да, под слоями приобретённого опыта он все тот же Магнус".

С этим Алеа не собиралась спорить — но чем больше они говорили, тем больше она узнавала о Магнусе–ребёнке и о том, сколь многое от того мальчика никуда не делось, тщательно спрятанное и защищённое от чужих глаз, где–то в глубине души того великана, которого она знала.

Однако когда они обсуждали воспоминания Векса, Родом, судя по его виду, начала овладевать ностальгия, а затем и печаль. Понимая, что погружение в прошлое возможно не самое лучшее сейчас для него, Алеа закончила разговор и пошла в дом, по пути рассказывая Роду о своей первой встрече с Магнусом. Рассказ увлёк Рода, и поэтому она продолжила, подробно описывая их странствия на её родной планете, Мидгарде — и поняла, что Рода заинтересовали не чудеса вроде великанов и гномов, а деяния мальчика, выросшего в очень действенного преобразователя обществ.

* * *