Волшебник на пути. Последний путь чародея

Тара интересовали бои Рокета с другими магами, и она рассказала ему то, о чем слышала. Алеа же хотела знать, как обращались со своими крепостными маги–женщины, и поэтому Майра рассказала, чего слышала и об этом тоже. Однако по мере того, как она рассказывала, напряжение последних трёх дней спало; и не успела она опомниться как у неё уже начали слипаться глаза. Алеа увидела это.

— Думаю, тебе пора спать, милая. Вот, ложись на эту постель из сосновых веток — она тебе покажется замечательно удобной. Нет, не спорь — я могу достаточно быстро соорудить другую, но по правде говоря, мне и не понадобится, так как мы с Гаром всегда спим посменно, один из нас обязательно сидит бодрствует, подбрасывая дрова в костёр и охраняя от… нежелательного общества. Нет, не возражай, спи.

Майра возражала, но обнаружила, что возражая, она улеглась на ветки и уснула, твердя, будто ей будет достаточно удобно и на твёрдой земле.

— Вероятно, могло б так и быть, — сказал глядя на спящую Гар. — Она достаточно устала для этого.

— Но это не причина позволять ей это делать, — резко произнесла Алеа.

— Да, конечно. Что ты скажешь об этих призраках,

Алеа? Помимо бранных слов, конечно.

— Спать при одной из этих тварей надо мной! Спасибо, не надо! — содрогнулась Алеа. А затем более задумчивым тоном: — Не думаю, что они и в самом деле духи умерших.

— Я б предположил, что некоторые из здешних жителей телепаты, но не знают об этом, — высказал своё мнение Гар, — и проецируют свои грёзы и суеверия в головы других — ничуть не сознавая, что делают это.

— Но у этих призраков есть собственный рассудок, — возразила Алеа.

— Общая грёза, которую легче запустить, чем остановить, — предположил Гар.

— Слишком просто, — сказала Алеа. — Грезящим понадобилось бы по–прежнему грезить, чтобы заставить призраков реагировать на встреченных ими живых людей.

— Довод, — признал Гар. Он задумчиво уставился на пламя костра, а затем спросил — А не могут ли они быть местной формой жизни, у которой сложился симбиоз с колонистами?

— Симбиоз? — нахмурясь, подняла взгляд Алеа. — Такое происходит, когда обе формы жизни что–то приобретают друг у друга. А что, спрашивается, приобретают колонисты оттого, что фантомы перенимают их облик и черты личности?

— Своего рода бессмертие, — ответил Гар, — хотя уверен что местные фантомы на самом деле не способны поглотить души. Если душа существует, то она обладает совершенно иной реальностью, отличной от нашей вселенской материи и энергии.

— Верно, но она оставляет кое–какие очень заметные следы, такие, как жизнь и личность, — привела контрдовод Алеа.

— Строго говоря, душа — это жизненная сила, — задумчиво проговорил Гар, — и когда она уходит из нашего тела, то возможно, это высвобождает все электроэнергетические схемы, которые она выстроила за годы жизни — высвобождает, то есть, ту часть, которая принадлежит к нашему миру; она должна забрать с собой духовную энергию, воспоминания и личность.

— Значит, местные призраки не могут приобрести схемы воспоминаний и мыслей, пока человек не умрёт, — задумчиво произнесла Алеа, — а это означает, что они на самом–то деле не духи.

— Да, всего лишь какая–то диффузная форма материи, — согласился Гар, — или очень сконцентрированная форма энергии; я знаком с одним физиком который утверждает, что решение о том, является что–либо материей или энергией, зависит от точки зрения.

— Только не от моей, — возразила Алеа. — Разве тут не должна бы иметь значение точка зрения призрака?

— Из чего именно они созданы, на самом–то деле не имеет значения, — пожал плечами Гар. — Важно иное: что они присваивают облик, черты личности и воспоминания умерших людей. Нипочём не поверил бы в такое, если бы не видел их и не слышал их мыслей, но…

— Ну, они не были плодом твоего воображения, — уведомила его Алеа. — я тоже видела и слышала их. С любой точки зрения они самые что ни на есть духи умерших людей.

— Да, и похоже, местные маги умеют убедить этих призраков делать для них грязную работу. Что приводит нас к Майре.

— Местная сервка в бегах, как раз то, что ты надеялся найти. Но мысль того первого призрака о страхе была не единственной, какую мы услышали. Я почувствовала волну чистого ужаса, и проецировал её отнюдь не призрак, она возникла в ответ на него в душе Майры.

— Да, и мы в то время не особенно пытались читать мысли, — промолвил Гар. — Она направила эту мысль совершенно самостоятельно, настолько сильно, что мы не смогли игнорировать её — и по–моему, она не знала, что делает это.

— Значит, она телепатка, — сделала вывод Алеа.

— Я бы не стал заходить так далеко, — проявил осторожность Гар. — В конце концов, наших мыслей она, похоже, не читала. Но она определённо эмпатка — способна ощущать чужие эмоции и проецировать свои.

Алеа нахмурясь посмотрела на него.

— Не говори об этом таким потрясённым тоном. Ладно, допустим, это изумительно, но если ты нашёл меня, тебе не следует удивляться, найдя и других, умеющих читать мысли.