Волшебник на войне

— Сэр Годфри! Сэр Артур! — взревел он. — Покажите этим дерзким мужланам, где их место!

— Ваши рыцари, милорд, тоже лежат связанные и под охраной, — сообщил ему сержант. — Так что кличьте, не кличьте, они все одно не смогут явиться на ваш зов.

Эрл повернулся к сержанту.

— Что здесь все-таки происходит?

— Только то, милорд, что мы согласны повиноваться вам во всем, — отвечал сержант, — да только биться на этой вашей войне все равно не будем.

В отстоящем на две сотни миль от этого места замке, на самой границе Агтранда, тоже лежали связанные, как рождественские индейки, две трети армии. Первые солдаты только-только начали приходить в себя, морщась от головной боли, когда у подножия крепостной стены отворилась небольшая дверь, в которую, тихо ступая, вошел небольшой отряд солдат. На кухне было темно, ибо за окнами еще только-только начало светать. Тем не менее на столе стояла зажженная лампа. Подошвы башмаков стучали по каменному полу громче, чем по траве. Они старались красться вверх по лестнице как можно тише, но стража у дверей герцогской спальни услышала их шаги и выставила вперед копья.

— Стой! Кто идет?

Темные фигуры молча бросились на них с лестницы. Старший гвардеец успел выкрикнуть: «Убийцы!», — уже отражая удар за ударом, пока стальное острие, пронзив ему грудь, не вонзилось в дверной косяк. Оба часовых погибли, но из боковой двери высыпала остальная часть караула. Бой вышел жарким и беспощадным. Хотя телохранителей было всего полтора десятка, они отогнали нападавших обратно на лестницу и начали теснить вниз.

Тут дверь герцогской опочивальни отворилась, и на площадку вышел герцог в ночном халате.

— Зарубить их! Всех предателей и изменников до единого!

За его спиной бесшумно возникли темные фигуры: дворецкий, двое лакеев и с полдюжины кухонных мальчишек. Крепкие руки ухватили герцога за локти, и к горлу прижался тяжелый кухонный нож.

— Эй, стража, бросай оружие! — рявкнул дворецкий. — Если не хотите, чтобы ваш герцог умер как собака!

Гвардейцы замерли.

— Бросьте оружие! — сдавленным голосом приказал герцог. Охрана неохотно опустила копья. Солдаты муравьями высыпали с лестницы обратно на площадку, на ходу готовя веревки — связывать караульных. Тем временем дворецкий и его люди утащили герцога обратно в спальню и почтительно, но держа на виду обнаженные клинки, усадили в кресло у кровати. Его супруга, натягивая к подбородку одеяло, испуганно выглянула из-за изголовья.

— Не беспокойтесь, миледи, — утешил ее дворецкий. — Вам не причинят никакого вреда — если вы, конечно, не будете вылезать из кровати.

У эрла Помероя шпионы оказались получше, чем у остальных. В ночной тиши верные ему солдаты окружили заговорщиков и закололи спящими. Потом они выволокли их из казарм и свалили у подножия стены, у самого входа на лестницу, ведущую в покои эрла. Тот уже стоял на нижней ступени, уперев руки в бока и злобно посмеиваясь. Он спустился с лестницы, попинал мертвые тела ногами, выкрикивая самые грязные оскорбления из своего богатого словарного запаса, после чего вернулся в свою опочивальню и уснул безмятежным сном, равно как и верные ему солдаты.

Когда они проснулись, весь замок кишел лесными разбойниками, а те из солдат, кто остался жив, были привязаны к своим нарам.

Сам герцог Трангрейский, разумеется, проснулся, окруженный нацеленными на него копьями.

— Милорд, — почтительно, но твердо обратился к нему седой как лунь сержант. — Мы просим вас обдумать наши требования.

Герцог побагровел от ярости. Он кричал, он угрожал, он ругался, но копья даже не шелохнулись, и в сложившейся ситуации ему трудно было ответить отказом.

Однако менее половины все же не лучшее соотношение сил, так что во многих казармах с полдюжины солдат, проснувшись, увидели, как заговорщики связывают их товарищей. Они повскакивали, похватали оружие и с криком бросились в бой. Лязг оружия раздавался почти в каждой казарме, схватки выплескивались на улицу или в замковые дворы. В двух наиболее удаленных от столицы графствах бунтовщиков одолели и порубили на месте, — но во всех остальных, когда бои стихли, с десяток сержантов, задыхаясь, утирая кровь и пот, являлись пред очи своего лорда, чтобы услышать одну и ту же команду: «Зарубите их всех!»

— Боюсь, что не могу исполнить этого вашего приказания, милорд, — отвечал старший сержант. — Мы повинуемся вам во всем, что законно, но не желаем больше убивать своих братьев.

И каждый лорд бледнел, когда до него доходило, что верные ему люди проиграли, а те солдаты, что явились к нему, — это торжествующие мятежники. Король проснулся от лязга оружия и увидел, что во дворе сражаются друг с другом его же собственные солдаты. Над схваткой возвышался огромный рыцарь в полных боевых доспехах, и он сшибал с седла всех рыцарей, осмелившихся вмешаться в бой; спину ему прикрывала другая фигура в доспехах, меньшего роста.