Волшебник Темной Улицы (ЛП)

Мистер Усач застонал на полу, и Уна с опаской приблизилась к нему. Дубинка валялась возле его недвижной руки, наполовину погребенная под горой книг. Сыщица отпнула ее в сторону.

— Нужно связать эту парочку, пока они не пришли в себя, — сказала Уна, а затем бегло осмотрела комнату, вспомнив, что она уронила кинжал. В суматохе она сразу его не увидела... Но паника скоро прошла, и девушка со вздохом выдохнула — вот он, на полу возле книжного шкафа с газетами, в полной безопасности. Если кто-то из ведьм захочет добраться до оружия, то Уны им не миновать, а в настоящий момент все ведьмочки столпились возле стола и таращились на сыщицу, открыв рты от изумления.

— Что будем делать? — поинтересовался Дьякон.

— Мы по-прежнему должны найти напавшего на дядю, — ответила Уна. — Нет ничего важнее. Кровавый Мартин сбежал.

— Здесь есть туннель, который ведет прямо в отель, — объяснила Санора. — Так мы получали корень. Мартин, наверное, уже на полпути к логову.

Уна нахмурилась:

— Та-а-к, он все еще законный владелец Маятника и намеревается остановить механизм в полночь, — она обернулась к ведьмам. — Сдается мне, вашей дружбе с Мартином пришел конец. Боюсь, единственная ваша надежда не распрощаться с кремом из турлока — это Дом с Маятником. Поэтому жду от вас любого содействия в деле. Мы любой ценой должны лишить этого негодяя права на владение.

— В Маятнике растет турлок? — в один голос удивились ведьмы и переглянулись.

— Растет. Во внутреннем дворике, — подтвердила Уна. — Но придется поверить на слово. Уверена, если мы вернем Волшебнику человеческое обличье, я смогу его убедить поделиться с вами турлоком, — она направилась к шкафу и остановилась возле кинжала, рассматривая его безупречную сталь, затем снова обернулась к ведьмам. — Но с условием, что вы вернете платья в бутик и признаетесь, что похитили кинжалы из музея.

Уна вытянула с полки пожелтевшую газетенку, какой-то старый номер «Трибуны», и опустилась на колени. Очень аккуратно она подоткнула край газеты под кинжал и завернула оружие в увесистый свиток, затем подняла его с пола. Бумажных слоев оказалось достаточно, чтобы не обжечь руки. Но Уна все равно ощущала кинжал, однако упаковка серьезно уменьшила магическое действие заклятия до небольшого покалывания в ладонях.

Дьякон полушепотом произнес Уне на ухо:

— Повезло, что Кровавый Мартин не столь внимательно читал инструкцию к заклинанию.

— О чем ты? — не поняла Уна.

— Ну, согласно правилу, — шептал ворон, — если Кровавый Мартин принес кинжал в комнату, он может его использовать независимо от того, в чьих руках оказывается оружие.

— Хочешь сказать, что он мог меня прикончить даже после того, как в его руках не оказалось кинжала? — уточнила хозяйка с замиранием сердца.

— Именно! Мог метнуть его в любой момент, пока ты находилась в прямой видимости и на расстоянии не более десяти шагов, — ответил ворон.

Уна не знала, что и сказать на это. Кажется, она родилась в рубашке. Девушка неожиданно испытала страх, поняв, что Мартин может осознать свою ошибку и вернуться обратно в комнату. Но та скорость, с которой он удирал по туннелю, наводила на мысль, что негодяй уже далеко от Холма. А потом еще одна мысль пришла ей в голову так неожиданно, что девушка почти выронила сверток:

— Ну, конечно! — зашептала она.

— Что случилось? — забеспокоился Дьякон.

— Как же... Как же... Конечно, Дьякон! Как я не обратила внимание на это раньше? — магические мурашки продолжали колоть ладонь.

— На что не обратила внимание? — вопрошал ворон, которого хозяйка оставила без ответа. Уна подняла черное платье, брошенное ею на пол, и вернула его Саноре.

— Санора, давай, быстренько переодевайся. Нам нужно идти.

— Куда идти? — недоумевал Дьякон.

— Все по порядку, — ответила Уна. — Сначала вернем кинжалы в музей. Потом нужно найти инспектора и собрать всех претендентов. Я знаю, кто напал на дядюшку.

Глава 27. Лазейка

Саноре потребовалось около двадцати минут, чтобы переодеться, затем вместе с Уной и Дьяконом они выбрались из Холма через заколдованный выход меж корней крючковатого деревца. Они застали инспектора, стоящего на коленях на мостовой, в тот момент, когда он всматривался в одну из выбоин. Самулиган восседал на козлах кареты прямо перед музеем, наблюдая за горе-полицейским с потешным выражением на продолговатом эльфийском лице. Шляпная коробка, в которой сидела лягушка, находилась в безопасности на его коленях.

Прошло еще тридцать минут, пока Уна объясняла все, что произошло, и инспектор сопроводил ее в музей, чтобы вернуть украденный кинжал. У него руки чесались от желания арестовать Санору на месте, но сыщица настояла, чтобы юной ведьме разрешили вернуться в Маятник вместе с другими участниками происшествия для так называемой «реконструкции» нападения на Волшебника.