Волшебники

Обек помедлил, выбирая отверстие в стене, затем, набравшись решимости, нырнул в непроглядную темноту. В проходе было холодно и пусто, и граф остро ощутил свое одиночество.

Вскоре он понял, что заблудился. Он не слышал эха собственных шагов; проход все время изгибался под разными углами. Тьма не позволяла Обеку увидеть стены или потолок, но он чувствовал, что коридор становится все уже, а потолок нависает над самой головой. Обернувшись, он с ужасом обнаружил позади сразу несколько проходов, но не смог бы сказать, из которого вышел. Он попал в лабиринт.

Графу казалось, что он сходит с ума. Он уже не помнил направления, в котором шел. Безумие все глубже проникало в его мозг, а с ним пришел и леденящий страх. Темные коридоры наполнились безобразными, пугающими образами — или то были существа из плоти и крови? Обек расчищал себе путь мечом, но призраков было слишком много. Он все же сумел побороть панику — это была битва, а в битвах он всегда чувствовал себя уверенно. И призраки отступили. Граф оперся на меч и перевел дыхание. Однако стоило ему оглянуться, и страх вернулся, а с ним и новые призраки — существа со сверкающими глазами, огромными когтями, оскаленными клыками. И самым ужасным было то, что некоторые из них казались ему знакомыми, словно их мерзкие морды являли собой карикатуры на его старых друзей и соратников. Он бросился бежать.

Зловещий хохот загремел за его спиной. На бегу Обек споткнулся, и его отбросило к стене. И тут он почувствовал, как стена, сложенная из массивных каменных плит, под его руками становится мягкой и текучей; он нырнул в нее, как в воду, и оказался в другом коридоре. Граф упал на колени и увидел перед собой Элоарду. Прекрасную Элоарду, которая на глазах превращалась в безобразную старуху.

— Это безумие, — прошептал Обек. — Это явь или морок? Или то и другое вместе? — Он возвысил голос: — Элоарда!

Она растаяла в воздухе, а на ее месте появилась новая орда демонов. Маладор вскочил на ноги, поднял меч и обрушил его на ближайшего врага. И монстры тут же покорно расступились, пропуская воина. Он понимал, что должен успокоиться и обуздать страх, но это было трудно сделать сейчас, когда существа с дикими воплями носились вдоль стен коридора и в их хриплых голосах звучал какой-то безудержный, злобный восторг.

Однако Обек сумел сдержаться. Он больше не атаковал монстров, принудив себя не думать о них. И когда ему это удалось, существа растаяли в воздухе, стены лабиринта расступились, и граф Обек Маладорский увидел, что стоит на краю прекрасной и мирной долины. Но его разум не дремал — он подсказывал, что это видение такая же иллюзия, как и все, с чем он сталкивался в лабиринте Канелуна. И в самом деле, видение вскоре погасло, и граф Обек оказался в огромном зале.

В зале не было ни души. Откуда-то сверху лился золотистый свет, но граф никак не мог понять, где находится его источник. В центре зала стоял большой стол, а на нем в беспорядке лежали старинные свитки. Обек заметил также несколько окованных железом дверей, однако сейчас его больше интересовали свитки — он надеялся, что они помогут ему разобраться в секретах Канелуна.

Он положил меч на стол и развернул первый свиток.

На тонком листе алого пергамента можно было без труда различить письмена, однако смысл их остался непонятным для графа Обека — он даже не мог сказать, на каком языке сделана надпись. Это изумило графа, ведь во всех известных ему землях говорили на разных диалектах одного и того же наречия. Но в другом свитке были новые иероглифы, и они также не походили ни на знакомые ему буквы алфавита, ни на письмена первого документа.

В раздражении он отбросил пергамент, схватил меч и крикнул:

— Кто здесь живет? Да будет вам известно, что я Обек, граф Маладорский, Первый Рыцарь Лормира и Покоритель Юга, явился сюда во имя королевы Элоарды, Императрицы Южных Земель!

Произнеся эти слова, он почувствовал себя гораздо увереннее, но ответа так и не дождался. Тогда он поправил шлем, закинул меч на плечо и распахнул одну из дверей. И в тот же миг сидевшее за дверью существо набросилось на него, и лапы с кривыми железными когтями взметнулись перед самым носом графа Маладорского.

Обек Маладорский отступил назад, чтобы лучше разглядеть своего противника. Враг был на целую голову выше графа. Овальные фасетчатые глаза, треугольная морда, серая с металлическим оттенком кожа. Под кожей-броней перекатывались могучие мускулы, а голову венчали желтые с латунным оттенком рога.

— Голем! — воскликнул Обек.

Он узнал это существо, но не мог поверить своим глазам. Он думал, что подобные монстры существуют лишь в легендах.

— Голем! — повторил он. — Что за колдовство создало тебя?!

Голем не отвечал, лишь лязгнул зубами и заскреб стальными когтями по полу. Граф не сомневался, что этот монстр не чета прежним, он реален и не рассеется как дым от одного лишь блеска клинка. Однако и Обек не собирался отступать без боя.