Волшебники Гора (ЛП)

— Это связано с тем, чтобы быть зависимой от господина, — попытался объяснить я, — с тем, чтобы быть по-настоящему его собственностью.

— Интересно, — хмыкнул Мило.

— Для женщины, я рекомендовал бы плеть с пятью широкими ремнями, — посоветовал я.

Лавиния поражённо уставилась на меня. Похоже, она не ожидала, что это окажется именно такая плеть. Подозреваю, что рабыня уже успела пожалеть о своих недавних терпимости и энтузиазме. Если дело могло дойти до этого особого орудия, и она знала, что должна будет повстречаться с ней, то многие вопросы, следовало бы пересмотреть с учётом этой очень мрачной перспективы. На Горе невольница постоянно живёт в страхе перед этой плетью, разработанной специально для рабынь, чтобы можно было править их поведение с максимальной эффективностью, но не оставлять долго незаживающих следов, которые могли бы уменьшить ценность имущества.

— Что-то не так? — поинтересовался я у Лавинии.

— Я сделаю всё возможное и невозможное, чтобы мой господин был мною доволен, — заверила она меня.

— Я в этом нисколько не сомневаюсь, — усмехнулся я.

— Кажется, она знает эту плеть, — заметил Мило.

— Как минимум, она слышала о ней, — кивнул я. — Можешь мне поверить, что с этой плетью, висящей на стене твоего дома, она окажется самой превосходной рабыней, особенно если она хоть раз почувствовала её на своей шкуре. Это — превосходный инструмент. Ты сможешь купить один экземпляр всего за один, максимум два медных тарска. Сущая ерунда, учитывая те деньги, которые у тебя будут.

— Не понял, — удивился он.

— Я настоятельно советую тебе оставить Ар, — порекомендовал я ему.

— Я это и сам понимаю, — заверил меня он.

— Но для этого, — сказал я, — тебе нужны деньги.

— Увы, — улыбнулся Мило, — как раз их-то у меня и нет.

— Вот десять монет золотом, — отсчитал я поблёскивающие диски в подставленную руку недоверчиво уставившегося на меня Мило.

Кстати, я уже отдал по пятнадцать монет Тольнару и Венлизию. Они поддержали законы Ара и сохранили свою честь. Кроме того, судьи собирались разослать с курьерами соответствующие бумаги и несколько заверенных копий с них в различные места и города, определенным заинтересованным сторонам, как официальным, так и неофициальным. Это должно было сделать практически невозможным для Серемидия, вернуть их все. Само собой, мои копии остались при мне. А Тольнар и Венлизий, послушавшись моих рекомендаций, что было весьма мудро с их стороны, решили удалиться из Ара сами, и прихватить с собой свои семьи. Пятнадцать золотых монет было целым состоянием. Это позволило бы им с лёгкостью перебраться в любое другое место и быстро восстановить своё положение до уровня, которого они могли бы пожелать. В тот момент, когда Бутс Бит-тарск заполучил Домашний Камень Форпоста Ара, у меня имелось что-то около девяноста золотых, оставшихся от той сотни, которые нам достались под Брундизиумом. Бутсу я отдал половину от этой суммы, то есть сорок пять монет, оставив себе остаток. Затем по пятнадцать — Тольнару и Венлизию, и вот теперь десять для Мило. В результате, у меня сохранилось ещё пять. Пять золотых монет, кстати, на Горе считаются весьма неплохим состоянием. На эту сумму во многих городах, за исключением, пожалуй, теперешнего Ара, с его ценами на жильё и дефицитом продуктов, можно было бы беззаботно жить в течение многих лет.

* * *

Хотя это и не в моих правилах включать примечания, сделанные Кэботом на полях, краткие пояснения, и тому подобные примечания, которые зачастую являются неофициальными и очевидно приписанными к тексту его рукописей в разное время, но думаю, что было бы правильно сделать некоторые гипотезы относительно приблизительной эквивалентности гореанских финансов. Безусловно, многое зависит от города и веса. Например, можно предположить, что «двойной тарн» является монетой равной по массе двум «одинарным тарнам». Точно также можно заключить, что один медный тарск обычно равен восьми бит-тарскам, которые являются результатом разрезания круглой монеты пополам, затем половины, также делятся пополам, и в свою очередь, каждая из четвертин делится ещё пополам. Аналогично на те же восемь частей разрезают круглый каравай гореанского хлеба выпеченного из са-тарновой муки. Также очевидно, что во многих городах сто медных тарсков равно серебряному тарску, а десять серебряных тарсков эквивалентны, в зависимости от их веса места чеканки и так далее, одной золотой монете, например, «одинарному тарну». Соответственно, на основе этого подхода, эквиваленты, конечно очень приблизительно и вероятно это истинно только для определенных городов, составили бы восемь бит-тарсков к медному тарску, сто медных тарсков к серебряному, и десять серебряных к золотой монете — одинарному тарну. Основываясь на данной гипотезе, можно вычислить, что в одинарном золотом тарне содержится примерно 8 000 бит-тарсков. J.N.

* * *

— В таком случае, разрешите мне вернуть одну из этих золотых монет вам, — попросил Мило.

— Почему? — поинтересовался я.