Волшебники из Капроны

Роза и Марко тщательно продумали, как будут представлять друг друга своим семьям. Они использовали заклинание с грушевым деревом, которое разработали сами и, к удовольствию Джейн, сотворили его в обоих домах. Правда, Петрокки, хотя и любили груши, Розу сначала приняли холодно. По правде сказать, некоторые тетки Марко вели себя с ней неприветливо, что возмущало Марко до глубины души. Вот почему он с такой горячностью ответил на вопрос Антонио о Петрокки, что он терпеть их не может. Мало-помалу тетки привыкли к Розе. А Ренате и Анджелике она очень полюбилась. И свадьбу справили сразу после Рождества.

За все это время Марко не удалось найти кого-то, кто сыграл бы для него роль такого родственника. Марко был в отчаянии. И тут, всего за несколько дней до свадьбы, отец послал его с поручением в дом строителя Марио Андретти. Так Марко узнал, что у Андретти слепая дочь.

Когда Марко заговорил об этом с Андретти, тот сказал, что для человека, который вылечит его дочь, он сделает что угодно.

— Даже тогда мы не смели надеяться, — сказал Марко. — Мы не знали, сумеем ли ей помочь.

— Кроме того, — добавила Роза, — пойти туда вдвоем мы дерзнули только в ночь после свадьбы.

Итак, свадьбу сыграли в Доме Петрокки. Джейн Смит помогла Розе с подвенечным платьем и была подружкой невесты вместе с Ренатой, Анджеликой и одной из двоюродных сестер Марко.

Джейн очень понравилась свадьба, и, видимо, — сухо добавила Роза, — она нашла, что двоюродный брат Марко, Альберто, не менее привлекателен, чем Ринальдо. Меж тем Марко и Роза ни о чем другом, кроме слепой дочери Андретти, и думать не могли. И как только празднество закончилось, поспешили в дом Андретти.

— Ничего труднее мне в жизни не приходилось делать, — сказала Роза. — Мы бились над этим всю ночь.

— Всю ночь! — не выдержала Элизабет. — А я даже не знала, что тебя нет дома!

— Мы очень старались, чтобы ты не заметила, — смутилась Роза. — Так или иначе, но ничего похожего мы прежде никогда не делали. Пришлось поискать среди заклинаний, хранящихся в университете. Мы перепробовали семнадцать, но ни одно из них не подействовало. В конце концов пришлось разработать собственное. И все время меня не отпускала мысль: что, если и оно не подействует на бедняжку и мы только обманем ожидания ее отца?

— Не говоря уже о собственных, — подхватил Марко. — Но наше заклинание подействовало. Мария радостно закричала, что комната вся многоцветная и в ней что-то вроде деревьев, — это она людей приняла за деревья! — и мы все тогда, уже на заре, прыгали от счастья и обнимали друг друга. А Андретти сдержал свое слово и замечательно сыграл роль моего старшего брата, так что я потом убеждал его, что ему нужно выступать на сцене.

— Он даже меня провел, — сказал недоумевающе Старый Никколо.

— Но рано или поздно все непременно вышло бы наружу, — произнесла Элизабет. — Что тогда? Что вы собирались делать?

— Мы просто надеялись, — со вздохом ответил Марко. — Думали, может быть, постепенно наши привыкнут…

— Другими словами, вели себя как пара глупых щенков, — сказал Старый Никколо. — Что за ужасная вонь?

Он вскочил с постели и бросился на галерею выяснять, в чем дело, а Элизабет, Роза и Марко кинулись за ним, чтобы его остановить.

Запах, конечно же, опять был результатом заклинания в кухне. Насекомые исчезли, зато вместо них появилось зловоние, которое шло из канализации. Весь день из кухни извергались отвратительные запахи, особенно неприятные потому, что Капрона готовилась пировать и праздновать. Капрона действительно обрела мир. Войска Флоренции, Пизы и Сиены — озадаченные и недоумевающие, как это вдруг случилось, что они оказались побитыми, — все вернулись восвояси, а капронцы плясали на улицах.

— А мы даже сварить ничего не можем, не то что праздновать! — плакалась тетя Джина.

И тут пришло приглашение от Дома Петрокки. Не пожелает ли Дом Монтана присоединиться к празднеству в Доме Петрокки? Это звучало чуточку формально, но Дом Монтана пожелал. Что могло быть более кстати? Тонино и Паоло подозревали, что к этому приложил руку Крестоманси.

Единственная трудность состояла в том, чтобы уговорить Старого Никколо остаться в постели и не идти пировать с остальными. Все говорили, что Элизабет уже и так сделала предостаточно. Но все-все, даже тетя Франческа, хотели идти на вечер в Дом Петрокки.

Тут, как нельзя более кстати, прибыл дядя Умберто, а вместе с ним престарелый Луиджи Петрокки. Они сказали, что посидят со Старым Никколо и даже на нем, если потребуется. А для танцев они слишком стары.

Итак, все остальные отправились в Дом Петрокки, и это был незабываемый вечер. Приехал сам герцог, на чем настояла Анджелика. Герцог был бесконечно благодарен за приглашение и привез с собой столько бутылок вина и пирожных, сколько вместила его карета, и еще шестерых лакеев в другой карете, чтобы было кому подавать эти пирожные.

— Во дворце ужасно, — сказал герцог. — Никого, кроме Панчей и их Джуди. А я почему-то уже не увлечен ими, как прежде.