Волшебники Сенчурии

Пытаясь развеселить себя подобными мыслями, Редферн трусил вслед за Алеком. Он вспомнил ту историю, когда на краткое время связался с преступниками, работая в течение нескольких месяцев в лагере канадских лесорубов. Этот опыт убедил его, что закон и порядок обычно в конце всегда выигрывают, но также недвусмысленно дал понять, что пока конец не настал, может прийтись донельзя солоно. В тот раз Скоби оказался вовлечен в события, не понимая как следует, что к чему. На этот раз, пообещал он себе, он для начала задаст побольше вопросов.

Впереди показался выход из переулка — освещенный прямоугольник, заполненный снежной мутью. На слежавшиеся сугробы падала темная тень автомобиля. Алек резко остановился. Его мужественное лицо стало сердитым и упрямым.

— Это они? — спросил Редферн. Теперь он дышал нормально — пришло второе дыхание, сказывались занятия легкой атлетикой, научившие легко приспосабливаться к неожиданной нагрузке.

Алек кивнул.

— Да. Они видели, как мы нырнули в этот переулок.

Он извлек из кармана маленький транзисторный радиоаппарат и выдвинул антенну. Сильные пальцы бережно орудовали маленькими ручками настройки.

— Эта штуковина отказала. Но стоит еще разок попытаться.

Поднеся крошечный микрофон ко рту, Алек негромко, но отчетливо произнес:

— Говорит Буян. Точило, ответь, — он еще подкрутил настройку. Радио зашипело, словно жаркое на сковородке.

— Ничего, — с отвращением сказал Алек. Он сложил антенну и сунул бесполезный передатчик обратно в карман. На смену ему он извлек «Кольт» сорок пятого калибра.

— Может, этот окажется полезней, — по-медвежьи проворчал он.

Чувство полной потери ориентации, донимавшее поначалу Скоби Редферна, где-то посреди переулочка сменилось задорной уверенностью, что в присутствии этого медведя Алека он и сам должен вести себя, как мужчина. Редферн фыркнул и заявил:

— Лучше поискать боковую дверь. Может, сумеем выбраться в соседний переулок.

Алек бросил на него быстрый взгляд. Потом его грубое, малоподвижное лицо расплылось в улыбке.

— Им нас не одолеть, Скоби, — сказал он до странности мягким голосом.

Им удалось найти боковую калитку и, пробежав сквозь грязные и вонючие кухонные зады, они оказались в другом переулке, где лежал толстый слой снега без единой отметины. Выходившие в переулок маленькие оконца отбрасывали на снег беспорядочные световые узоры. В конце переулка маняще сиял прямоугольник освещенной улицы.

Алек с Редферном припустили на свет, пригнув головы и подняв воротники пальто. Алек держал руку с пистолетом в кармане. Снег у них под ногами слабо поскрипывал. Прежде, чем они добрались до улицы, Алек вновь попытался воспользоваться радиоустройством.

— Говорит Буян. Точило, черт подери, ответь!

Единственным ответом ему было шипение невидимой сковородки. Алек встряхнул маленькое радио. Попробовал еще раз. Бесполезно. Редферн занервничал.

— Лучше пойдем отсюда, — сказал он без особой уверенности.

Они двинулись дальше. Сквозь падающий снег долетел до них странный свистящий стук. Редферн посмотрел вверх, моргая глазами из-за летящих снежинок. Небо являло взору лишь черную крутящуюся массу снежных хлопьев. Алек схватил его за руку.

— Замри!

Что-то более черное, чем ночь, пронеслось над их головами. Редферн различил коренастую фигурку, болтавшуюся на конце вращавшейся и раскачивающейся лестницы. Он разинул рот. Револьвер Алека был направлен в небо.

До них долетел хриплый писклявый зов:

— Эй! Алек!

Прежде, чем хоть один из них успел что-либо сказать, по переулку разнесся отчаянный бычий рев. Взгляд Редферна метнулся в другой конец переулка.

Прямо на них мчалась фигура в длинном дождевике. На лицо ее была низко надвинута широкополая шляпа, но при скудном освещении Редферн ясно различил две алые горящие точки в том месте, где должно было находиться лицо. Он увидел две воздетых руки — две руки с кроваво-красными когтями и чешуей, мерцающей в рассеянном и отраженном от снега свете.

— Труг!

Алек отшвырнул Редферна в сторону. Его револьвер разразился серией трескучих хлопков, словно рухнувший шкаф с посудой.

Труг дернулся, но устоял. Он завопил пронзительным злобным голосом, словно разразившись серией паровозных гудков.

Маленькая фигурка, пляшущая на конце лестницы, вновь отчаянно зачирикала. Она спустилась пониже.

— Алек! Тебе известно, что не стоит щекотать труга! — нижние звенья лестницы чиркнули по снегу. — Дохлый номер, Алек! Хватай лестницу!

Лестница билась, словно живая. Алек ухватился за нее левой рукой и выпустил последний заряд в ревущего труга. Револьвер исчез у него в кармане с волшебной быстротой. Алек натянул лестницу и начал взбираться.

— Быстро, Скоби! — прокричал он.

Редферн ухватился за нижнее звено. Металл обжег холодом его руки. Он почувствовал, что лестница начинает подниматься. Скоби отчаянно оттолкнулся от земли ногами и его подошвы соскользнули. Он схватился за перекладину другой рукой, и вслед за тем его вознесло в воздух, мотая, как куклу. Алек прямо над ним держался за лестницу.

— Двигай, Моке! — крикнул он куда-то вверх.