Волшебное наследство

Мур следом за Марианной шагнул в дивный аромат – кругом как будто вились призраки мятного соуса, горячего глинтвейна и начинки для фаршированной индейки. И увидел, что все это источают сотни связок сушеных трав, свисавшие со стропил и по большей части уже старые, пересохшие и ни на что не годные. Пол был почти сплошь загроможден коробками, тюками и старыми кожаными чемоданами, но стояли здесь и старомодные стулья и кушетки, целые шеренги остроносых туфель, жестяные сундучки и целая чащоба ржавых садовых инструментов. Все заливал тусклый свет, пробивавшийся под карнизы. Мур заметил под ногами пыльную игрушечную крепость, и ему сразу стало жалко, что он уже вырос и такие вещи его больше не занимают.

Потом он обнаружил, что дальше чердак сворачивает и за углом скрывается что-то очень интересное. Только вот что?..

Мур шагнул в узкий проход между грудами всякой рухляди – его так и подмывало поглядеть, что там, за углом, – но тут Марианна сказала:

– Фундук здесь был.

– Откуда ты знаешь? – спросил Мур.

Марианна показала на останки мыши, лежавшие возле банок из-под краски.

– Он так всегда и делает: ест переднюю половину, а хвост оставляет, – сказала она.

Мур обрадовался прекрасному предлогу обследовать чердак и стал пробираться между тюками и коробками.

– Но сейчас его тут нет, – сказала Марианна.

– Я понял, но мне нужен предлог, – ответил Мур, протискиваясь дальше.

Марианна пошла следом.

Первое, что они увидели за поворотом, кроме всякого непонятного хлама, – это коробку елочных игрушек, очень старомодных: резные деревянные ангелочки, тяжелые стеклянные шары и целая куча всяких фигурок и букв, наштампованных из толстой золотой фольги.

– Ой, я их помню! – воскликнула Марианна. – Я помогала Деду развешивать их на елке в передней!

Она опустилась на колени рядом с коробкой. Мур оставил ее вытряхивать из коробки фольгу, которая сложилась в длинную надпись «СЧАСТЛИВОГО РОЖДЕСТВА» и такую же длинную «НАКОНЕЦ-ТО СНОВА СВЯТКИ», и ощупью двинулся вперед. В этой части чердака было темнее, и трав тут не держали, хотя теперь Мур уже не сомневался, что где-то в дальнем конце хранится что-то подлинно бесценное и очень интересное. Он ощупью искал дорогу и осторожно переставлял ноги – и то и дело прикрывал лицо рукой, когда над головой, шурша, пролетало нечто не вполне настоящее. У Мура все крепло и крепло ощущение, что впереди таится что-то несказанно волшебное, такое важное, что на страже пришлось поставить почти материальные иллюзии.

И Мур нашел, что искал, – у самой дальней стены, где было так темно, что хоть глаз выколи, так что и находку было видно еле-еле. Большое и круглое, оно лежало в гнезде из старых, поеденных молью одеял. Поначалу Мур решил, будто это просто футбольный мяч. Но когда он положил на него ладони, оказалось, что он словно фарфоровый. И едва Мур к нему прикоснулся, как сразу понял, что и в самом деле нашел редкостное и драгоценное сокровище. Он поднял находку – она была довольно тяжелая – и осторожно двинулся назад, к Марианне, которая так и стояла на коленях у коробки с елочными игрушками.

– Ты знаешь, что это? – спросил Мур.

И услышал, как голос у него дрожит от тайного волнения, совсем как у Джейсона, когда тот понял, что этот дом принадлежал травнику.

Марианна подняла на него глаза – она раскладывала на полу гирлянду из золотых колокольчиков.

– Ой, а оно еще здесь? Нет, не знаю, Бабка всегда говорила, что это очередная Дедова глупая шутка. Говорила, он ей сказал, что это слоновье яйцо.

А ведь и вправду может быть яйцо, подумал Мур. Он повертел находку под скудным светом. Да, вроде бы с одного конца оно чуть вытянутое. Гладкая блестящая поверхность была серовато-розовая с крапинками более темного серовато-розового цвета. Не то чтобы оно было красивое, скорее очень странное. И Мур понимал, что просто обязан взять его себе.

– А можно… можно, я его заберу? – спросил он.

Марианна засомневалась.

– Ну, оно, наверное, Бабкино, – проговорила она. – Я не имею права им распоряжаться.

Но ведь если бы все не забыли про чердак, подумала она, эту штуку наверняка выгребли бы вместе с прочим барахлом и, скорее всего, выбросили. А дом на самом деле принадлежит папе – со всем, что в нем осталось. Так что в каком-то смысле Марианна имела полное право раздать что-то из ненужных вещей, поскольку они больше никому не понадобятся.

– Ай, ладно, бери, – сказала она. – Кроме тебя, этой штукой все равно никто не интересовался.

– Спасибо!!! – воскликнул Мур.

Марианна готова была поклясться, что лицо у него прямо засветилось – по-настоящему, словно на него упал яркий солнечный луч. На миг волосы у Мура вспыхнули таким же золотом, что и елочные колокольчики.

Снизу донесся голос дедушки Эдгара – сердитый, далекий:

– Марианна! Марианна! Вы с мальчиком что, наверху? Мы сейчас запрем дом!

Марианна затолкала колокольчики обратно в коробку, те тоненько, но гулко зазвенели.

– Боже мой! – воскликнула она. – Я же так и не нашла Фундука! Надеюсь, он прибежал вниз на запах бекона.