Волшебное окно

Тем временем герцог Анджилки достиг края рощи и представлял дамам своего спутника. Его туалет всегда был безупречен – ослепительно белый камзол и ярко-алые панталоны. Костюм дополнял темно-зеленый плащ, отделанный горностаем. Слишком жарко для лета, подумала Иное, но зато плотный материал гораздо лучше маскировал недостатки фигуры. У него явно был великолепный портной. Герцог перешел к очередной группе дам, и Инос впервые смогла рассмотреть его спутника.

М-м, совсем неплохо!

Незнакомец был сравнительно молод, что само по себе редкость. Инос практически не встречала в Кинвэйле юношей своего возраста. Должно быть, их еще не считали достаточно зрелыми и держали подальше от светского общества, поэтому она готова была согласиться и на тех, кто старше двадцати. Этот вполне мог подойти. Незнакомец был так же высок, как герцог, хорошо сложен и темноволос. Его темно-синий камзол и белые панталоны затмевали даже костюм герцога. Он не носил плаща, что подчеркивало его молодость. Его движения были полны грации. Да! Немного старше, чем хотелось бы, но совсем-совсем неплохо!

– Не надо так пялиться на них, дорогая, – прошептала тетушка Кэйд, держа вязание в вытянутой руке и напряженно рассматривая его. – Они не могут идти быстрее.

– Что? То есть прошу прощения?

– Мне кажется, они направляются к нам, – сказала Кэйд, уткнувшись в вязание. – Но вполне естественно, что сначала они хотят засвидетельствовать свое почтение всем остальным.

– Так вот что они называют молодым человеком, правда? Помнится, у нас в Краснегаре водились такие!

– Сарказм не подобает даме, – мягко заметила тетушка. – Постарайся не наговорить чепухи. Кстати, он был вчера на балу.

– Я его не видела!

– А он тебя заметил, – сказала тетушка Кэйд с удовлетворенной улыбкой.

Рассерженная Инос попыталась сделать вид, что поглощена своим вышиванием. Слова о прошлом вечере напомнили ей о ее трагедии – она потеряла рубиновую брошь матери! Она не могла простить себе такую небрежность. Инос была уверена, что брошь была на ней, когда она вернулась к себе, и что она сняла ее и положила на туалетный столик. Но утром броши там не оказалось. Конечно, дверь ее комнаты была заперта – тетушка Кэйд всегда настаивала на этом. Они подумали даже о воровстве, но от подобного объяснения пришлось отказаться. Даже команда цирковых кошек не смогла бы залезть в окно снаружи. Из всех украшений, доставшихся ей в наследство от матери, Инос больше всего любила именно эту брошь, а вот теперь она была так неосторожна, так глупа, так неблагодарна, что…

Герцог! Она поспешно вскочила на ноги.

– Лорд Андор, – представил незнакомца герцог Анджилки. – Герцогиня Кэйдолан Краснегарская.

Молодой человек склонился над рукой тетушки Кэйд. Да, он действительно неплох! Конечно, он был импом, а Инос больше всего хотелось сейчас увидеть высокую светловолосую фигуру, просто для разнообразия, но он не бьи маленьким и смуглым. Волосы его, правда, были черными, но кожа была покрыта ровным золотистым загаром, и только подбородок немного отливал синевой, что не позволяло идеально правильным чертам казаться женственными. Очень привлекателен! Затем он выпрямился, повернулся к ней, и она увидела улыбающиеся темные глаза и ровные белые зубы. Да он не просто привлекателен!

– И принцесса Иносолан, – продолжал их дородный хозяин. – Могу ли я представить вашему высочеству моего друга лорда Андора? Лорд Андор, это племянница принцессы Кэйдолан.

– Я навсегда запомню этот день, – сказал Андор, – когда действительность превзошла все мои понятия о красоте и изяществе, когда все другие дамы померкли в моих глазах, когда все мои заветнейшие мечты и надежды лишились всякого смысла при одном взгляде на женское совершенство, воплощенное в божественном облике принцессы Иносолан!

Он остановился, чтобы прикоснуться губами к ее руке. Инос пыталась придумать столь же цветистый ответ, но глаза их опять встретились, и она вдруг поняла, что он смеется. Она так удивилась, что сама не слышала, что ответила, но, по-видимому, что-то приемлемое.

– Так вы только что прибыли в Кинвэйл, лорд Андор? – спросила тетушка Кэйд.

– Два дня назад, мадам.

– Я пытался уговорить его погостить у нас подольше, – пожаловался герцог, – но он уверяет, что дела не ждут.

– Я останусь на месяц! – сказал Андор. – У меня очень ответственные дела, призывающие меня уехать, хотя я уже знаю, что сердце мое останется здесь. Даже присутствие такой небесной красоты не может удержать меня.

Инос опять села, слушая последовавший за этим обмен цветистыми фразами. Герцог и тетушка Кэйд произносили их вполне серьезно, что касается Андора, Инос была уверена, что он воспринимает это как чепуху и нелепицу и предлагает ей посмеяться. Как чудесно было убедиться, что она не единственный нормальный человек в мире. Затем герцог извинился и двинулся дальше, иногда останавливаясь, чтобы поприветствовать знакомых. Чувство откровенного неодобрения витало над обществом – было ясно, что великолепный молодой Андор был приглашен сюда специально для встречи с Иное, и все сочли это вопиющей несправедливостью.